представленіе было замѣнено «Карменъ», и Ната, по настоянію которой и было затѣяно это предпріятіе, въ надеждѣ встрѣтиться со Штрупомъ на нейтральной почвѣ, рвала и метала, зная, что онъ не пойдетъ безъ особыхъ причинъ на эту столь хорошо извѣстную оперу. Мѣсто свое въ ложѣ уступила Ванѣ, съ тѣмъ, чтобы, если она посреди спектакля пріѣдетъ въ театръ, онъ уѣзжалъ домой. Анна Николаевна съ сестрами Шпейеръ и Алексѣй Васильевичъ отправились на извозчикахъ, а молодые люди впередъ пѣшкомъ.
Уже Карменъ и ея подруги плясали у Лилась Пастьи, когда Ната, какъ по вдохновенью узнавшая, что Штрупъ въ театрѣ, явилась вся въ голубомъ, напудренная и взволнованная.
— Ну, Иванъ, тебѣ придется сокращаться.
— Досижу до конца-то дѣйствія.
— Штрупъ здѣсь? — спрашивала Ната шепотомъ, усаживаясь рядомъ съ Анной Николаевной. Та молча повела глазами на ложу, гдѣ сидѣла Ида Гольбергъ съ пожилой дамой, совсѣмъ молоденькій офицеръ и Штрупъ.
— Это прямо предчувствіе, прямо предчувствіе! — говорила Ната, раскрывая и закрывая вѣеръ.
представление было заменено «Кармен», и Ната, по настоянию которой и было затеяно это предприятие, в надежде встретиться со Штрупом на нейтральной почве, рвала и метала, зная, что он не пойдет без особых причин на эту столь хорошо известную оперу. Место свое в ложе уступила Ване, с тем, чтобы, если она посреди спектакля приедет в театр, он уезжал домой. Анна Николаевна с сестрами Шпейер и Алексей Васильевич отправились на извозчиках, а молодые люди вперед пешком.
Уже Кармен и её подруги плясали у Лилась Пастьи, когда Ната, как по вдохновенью узнавшая, что Штруп в театре, явилась вся в голубом, напудренная и взволнованная.
— Ну, Иван, тебе придется сокращаться.
— Досижу до конца-то действия.
— Штруп здесь? — спрашивала Ната шепотом, усаживаясь рядом с Анной Николаевной. Та молча повела глазами на ложу, где сидела Ида Гольберг с пожилой дамой, совсем молоденький офицер и Штруп.
— Это прямо предчувствие, прямо предчувствие! — говорила Ната, раскрывая и закрывая веер.
