Страница:Кузмин - Первая книга рассказов.djvu/209

Эта страница была вычитана


вы считаете рабочахъ и вообще всѣхъ участниковъ народнаго движенія, во время котораго погибъ Рудинъ, людьми пустыми? — «Такъ точно, — отвѣтствуетъ, — за правду пострадалъ».

— Вы напрасно добивались личнаго мнѣнія этого молодого человѣка о прочитанномъ. Военная служба, какъ монастырь, какъ почти всякое выработанное вѣроученіе, имѣетъ громадную привлекательность въ наличности готовыхъ и опредѣленныхъ отношеній ко всякаго рода явленіямъ и понятіямъ. Для слабыхъ людей это — большая поддержка, и жизнь дѣлается необыкновенно легкой, лишенная этическаго творчества.

Въ коридорѣ Даніила Ивановича поджидалъ Ваня.

— Что вамъ угодно, Смуровъ?

— Я бы хотѣлъ, Даніилъ Ивановичъ, поговорить съ вами приватно.

— Насчетъ чего же?

— Насчетъ греческаго.

— Развѣ у васъ не все благополучно?

— Нѣтъ, у меня три съ плюсомъ.

— Такъ чего же вамъ?

— Нѣтъ, я вообще хотѣлъ поговорить съ вами о греческомъ, и вы, пожалуйста,


Тот же текст в современной орфографии

вы считаете рабочих и вообще всех участников народного движения, во время которого погиб Рудин, людьми пустыми? — «Так точно, — ответствует, — за правду пострадал».

— Вы напрасно добивались личного мнения этого молодого человека о прочитанном. Военная служба, как монастырь, как почти всякое выработанное вероучение, имеет громадную привлекательность в наличности готовых и определенных отношений ко всякого рода явлениям и понятиям. Для слабых людей это — большая поддержка, и жизнь делается необыкновенно легкой, лишенная этического творчества.

В коридоре Даниила Ивановича поджидал Ваня.

— Что вам угодно, Смуров?

— Я бы хотел, Даниил Иванович, поговорить с вами приватно.

— Насчет чего же?

— Насчет греческого.

— Разве у вас не всё благополучно?

— Нет, у меня три с плюсом.

— Так чего же вам?

— Нет, я вообще хотел поговорить с вами о греческом, и вы, пожалуйста,

[ 201 ]