— Я понимаю, что моего жениха не смѣютъ даже подозрѣвать ни въ чемъ подобномъ! — кричала Настя; генералъ сидѣлъ молча, все краснѣя.
— Ты боишься правды?
— Правда можетъ быть только одна, и я ее знаю. И совѣтую вамъ не противиться нашему браку: вамъ же хуже будетъ!
— Ты думаешь?
— Я знаю!
Павла пристально посмотрѣла на нее.
— Развѣ нужно торопиться?
— Какая пошлость! Костя! — бросилась Настя къ вошедшему студенту: — Костя, милый, будь судьею! Мнѣ дѣлаетъ предложеніе Сергѣй Павловичъ, и отецъ, весь подъ вліяніемъ тети Павлы, не соглашается, пока не выяснится вопросъ, гдѣ его перстень.
— Чортъ знаетъ, что такое! Что жъ, вы Павиликина обвиняете въ кражѣ?
— Да! — злобно заговорила старая дама. — Ты, конечно, за него заступишься, ты выкупишь этотъ перстень. Я тоже кое-что знаю и про тебя! Отъ меня слышно, какъ скрипятъ двери, выпуская твоего друга, и что при этомъ говорится. Будь благодаренъ что я молчу!
— Я понимаю, что моего жениха не смеют даже подозревать ни в чём подобном! — кричала Настя; генерал сидел молча, всё краснея.
— Ты боишься правды?
— Правда может быть только одна, и я ее знаю. И советую вам не противиться нашему браку: вам же хуже будет!
— Ты думаешь?
— Я знаю!
Павла пристально посмотрела на нее.
— Разве нужно торопиться?
— Какая пошлость! Костя! — бросилась Настя к вошедшему студенту: — Костя, милый, будь судьею! Мне делает предложение Сергей Павлович, и отец, весь под влиянием тети Павлы, не соглашается, пока не выяснится вопрос, где его перстень.
— Чёрт знает, что такое! Что ж, вы Павиликина обвиняете в краже?
— Да! — злобно заговорила старая дама. — Ты, конечно, за него заступишься, ты выкупишь этот перстень. Я тоже кое-что знаю и про тебя! От меня слышно, как скрипят двери, выпуская твоего друга, и что при этом говорится. Будь благодарен что я молчу!
