но генералъ или сестра его, тетя Павла, сдвигали ее, Костя, устраивавшій проходную гостиную по своему вкусу, снова приводилъ эту нѣжную пеструю ткань въ прежній изысканно-небрежный, неподвижный видъ. Тетя Павла протестовала противъ моего извлеченія изъ кладовой, говоря, что на мнѣ умерла бѣдная Софи, что изъ за меня разстроилась чья-то свадьба, что я приношу несчастье семьѣ, но меня защищали не только Костя и его пріятели-студенты и молодые люди, но и самъ генералъ сказалъ:
— Это все предразсудки, Павла Петровна! Если и было въ этой каракатицѣ какое-нибудь волшебство, оно выдохлось въ кладовой за 60 лѣтъ; и потомъ она стоитъ на такомъ проходѣ, что никто ни умирать, ни дѣлать предложеній на ней не станетъ!
Хотя мнѣ не очень льстило названіе «каракатицы», и генералъ оказался не дальновиднымъ, но я водворилась въ проходной гостиной съ зеленоватыми обоями, имѣя напротивъ шкаликъ съ фарфоромъ, надъ которымъ висѣло старое круглое зеркало, смутно отражавшее рѣдкихъ моихъ посѣтителей. У генерала Гамбакова, кромѣ сестры Павлы и сына Кости, жила еще дочь, Настя, институтка.
но генерал или сестра его, тетя Павла, сдвигали ее, Костя, устраивавший проходную гостиную по своему вкусу, снова приводил эту нежную пеструю ткань в прежний изысканно-небрежный, неподвижный вид. Тетя Павла протестовала против моего извлечения из кладовой, говоря, что на мне умерла бедная Софи, что из-за меня расстроилась чья-то свадьба, что я приношу несчастье семье, но меня защищали не только Костя и его приятели-студенты и молодые люди, но и сам генерал сказал:
— Это всё предрассудки, Павла Петровна! Если и было в этой каракатице какое-нибудь волшебство, оно выдохлось в кладовой за 60 лет; и потом она стоит на таком проходе, что никто ни умирать, ни делать предложений на ней не станет!
Хотя мне не очень льстило название «каракатицы», и генерал оказался не дальновидным, но я водворилась в проходной гостиной с зеленоватыми обоями, имея напротив шкалик с фарфором, над которым висело старое круглое зеркало, смутно отражавшее редких моих посетителей. У генерала Гамбакова, кроме сестры Павлы и сына Кости, жила еще дочь, Настя, институтка.
