были необыкновенной свѣтлости сѣрые глаза при смуглой кожѣ и темныхъ волосахъ; ростомъ и сложеніемъ подобенъ мнѣ. Привѣтъ Кальпурніѣ, поцѣлуй дѣтей; амфоры я послалъ въ твой городской домъ уже давно. Еще разъ будь здоровъ».
Медикъ, помолчавъ, спросилъ: «Съ какимъ состояніемъ болѣе всего сходно твое, господинъ?».
— Я не-испытывалъ положеніе человѣка, заключеннаго въ темницу, но я думаю, что мое состояніе ближе всего подходитъ къ этому случаю, въ нѣкоторыхъ поръ стѣснены мои движенія, сама воля кажется ограниченной; хочу итти — и не могу, хочу дышать — задыхаюсь; смутное безпокойство и тоска владѣютъ мною.
Флоръ, уставъ будто говорить, умолкъ; поблѣднѣвшій снова началъ:
— Можетъ быть, на моё представленіе о темницѣ вліяетъ сонъ, мною видѣнный передъ болѣзнью.
— «Ты имѣлъ сновидѣнье?»
— Да, такое ясное, такое очевидное! И странно, оно продолжается какъ бы до
Медик, помолчав, спросил: «С каким состоянием более всего сходно твое, господин?».
— Я не-испытывал положение человека, заключенного в темницу, но я думаю, что мое состояние ближе всего подходит к этому случаю, в некоторых пор стеснены мои движения, сама воля кажется ограниченной; хочу идти — и не могу, хочу дышать — задыхаюсь; смутное беспокойство и тоска владеют мною.
Флор, устав будто говорить, умолк; побледневший снова начал:
— Может быть, на моё представление о темнице влияет сон, мною виденный перед болезнью.
— «Ты имел сновиденье?»
— Да, такое ясное, такое очевидное! И странно, оно продолжается как бы до
