время настало для меня. Какъ въ пѣснѣ поется:
«Любви утѣхи длятся мигъ единый,
Любви страданья длятся долгій вѣкъ».
Вы вѣроятно думали, тетя, что я уже умерла, не получая отъ меня писемъ столько мѣсяцевъ. Къ несчастью, я жива. Разскажу спокойно все, что произошло. Жака нѣтъ, пусть Богъ простить ему его зло, какъ Онъ насъ избавилъ отъ козней сатаны. 22 мая я разрѣшилась отъ бремени ребенкомъ, мальчикомъ. Но, праведный Боже, что это былъ за ребенокъ: весь въ шерсти, безъ глазъ и съ ясными рожками на головѣ. Боялись за мою жизнь, когда я увидала свое дитя. Свое дитя, какой ужасъ! Тѣмъ не менѣе рѣшили его окрестить по обряду святой католической церкви. Во время св. таинства вода, приготовленная для поливанія, вдругъ задымилась, поднялся страшный смрадъ и когда служащіе могли открыть глаза послѣ ѣдкаго пара, они увидѣли въ купели вмѣсто младенца большую черную рѣдьку.
время настало для меня. Как в песне поется:
«Любви утехи длятся миг единый,
Любви страданья длятся долгий век».
Вы вероятно думали, тетя, что я уже умерла, не получая от меня писем столько месяцев. К несчастью, я жива. Расскажу спокойно всё, что произошло. Жака нет, пусть Бог простить ему его зло, как Он нас избавил от козней сатаны. 22 мая я разрешилась от бремени ребенком, мальчиком. Но, праведный Боже, что это был за ребенок: весь в шерсти, без глаз и с ясными рожками на голове. Боялись за мою жизнь, когда я увидала свое дитя. Свое дитя, какой ужас! Тем не менее решили его окрестить по обряду святой католической церкви. Во время св. таинства вода, приготовленная для поливания, вдруг задымилась, поднялся страшный смрад и когда служащие могли открыть глаза после едкого пара, они увидели в купели вместо младенца большую черную редьку.
