Страница:Кузмин - Зелёный соловей.djvu/61

Эта страница была вычитана


— 57 —

рилъ просто и дѣловито, не совсѣмъ такъ, какъ объясняются влебленные, да еще такіе романическіе.

— Мнѣ самому непріятна моя настойчивость, но я не знаю, какъ мнѣ поступятъ съ r-жею Гарнье.

— Оставить ее въ покоѣ.

— Видите ли, это мнѣ не совсѣмъ выгодно.

— Неужели вы можете думать о выгодѣ? Когда дѣйствуетъ искреннее чувство, при чемъ тутъ выгода?

Брукъ промолчалъ, потомъ повторилъ:

Нѣтъ, я все-таки попытаюсь поговорить съ г-жею Гарнье.

— Вы этого не сдѣлаете, а если и сдѣлаете, то изъ этого ничего не выйдетъ.

— Какъ знать?

— Я васъ увѣряю, что это будетъ совершенно безполезный шагъ.

Въ глазахъ молодого человѣка мелькнуло что-то въ родѣ надежды, когда онъ меня спросилъ: „вы родственникъ г-жи Гарнье?“

— Нѣтъ, — отвѣчалъ я, почему-то покраснѣвъ. — Ни я говорю съ вами съ ея вѣдома.

— И она васъ больше ничего не просила мнѣ передать?

— Ничего, кромѣ того, что она не желаетъ больше васъ видѣть. Я понимаю ваше огорченіе, но едва ли вы можете чего-нибудь достигнуть упрямствомъ. Вы знаете, никто не воленъ въ чужомъ сердцѣ.

— Я не совсѣмъ васъ понимаю. Я прошу только того, на что имѣю право.

— Подобныя нрава даются и отбираются но желанію.

— Конечно, я не имѣю юридическихъ правъ.

— Вотъ видите? Ну, а что бы вы сдѣлали, если бы были супругомъ г-жи Гарнье?

— Конечно, я бы къ ней тогда и не обращался.


Тот же текст в современной орфографии

рил просто и деловито, не совсем так, как объясняются <span class="error1" title="Опечатка, правильно: влюбленные">влебленные, да еще такие романические.

— Мне самому неприятна моя настойчивость, но я не знаю, как мне поступят с r-жою Гарнье.

— Оставить ее в покое.

— Видите ли, это мне не совсем выгодно.

— Неужели вы можете думать о выгоде? Когда действует искреннее чувство, при чём тут выгода?

Брук промолчал, потом повторил:

Нет, я всё-таки попытаюсь поговорить с г-жою Гарнье.

— Вы этого не сделаете, а если и сделаете, то из этого ничего не выйдет.

— Как знать?

— Я вас уверяю, что это будет совершенно бесполезный шаг.

В глазах молодого человека мелькнуло что-то вроде надежды, когда он меня спросил: „вы родственник г-жи Гарнье?“

— Нет, — отвечал я, почему-то покраснев. — Ни я говорю с вами с её ведома.

— И она вас больше ничего не просила мне передать?

— Ничего, кроме того, что она не желает больше вас видеть. Я понимаю ваше огорчение, но едва ли вы можете чего-нибудь достигнуть упрямством. Вы знаете, никто не волен в чужом сердце.

— Я не совсем вас понимаю. Я прошу только того, на что имею право.

— Подобные нрава даются и отбираются но желанию.

— Конечно, я не имею юридических прав.

— Вот видите? Ну, а что бы вы сделали, если бы были супругом г-жи Гарнье?

— Конечно, я бы к ней тогда и не обращался.