Никогда Елизавета Петровна не казалась Виктору такой красивой и желанной.
— Постойте, взяла ли я ключъ? — сказала она, какъ только хлопнулъ французскій замокъ. Оказалось, что и ключъ, и портмоне она оставила въ запертой квартирѣ. Швейцаръ пошелъ къ дворнику, чтобъ, отворивъ черный ходъ, дать возможность господамъ снова попасть въ комнаты.
— Я удивляюсь, что со мной случилась такая разсѣянность! — говорила Елизавета Петровна, сидя на подоконникѣ.
— Можетъ быть, вы такъ и хороши сегодня оттого, что разсѣяны. Я васъ никогда еще не видѣлъ такой красивой и милой.
— Если вы хотите говорить комплименты, должна сказать, что вы выбрали самую неподходящую минуту.
— Я вамъ не хочу говорить комплименты, я серьезно и искренно васъ люблю.
— Ну да, я это знаю, я сама къ вамъ отношусь отлично.
— Я не про то говорю. Я говорю, что я васъ люблю, Елизавета Петровна.
— Вы хотите сказать, что вы въ меня влюблены?
— Это не совсѣмъ выразило бы то, что я чувствую, потому что свое чувство я считаю рѣдкимъ и для меня единственнымъ.
— Вы мнѣ объясняетесь въ любви?
— Да.
— Это гдѣ-то у Чехова дѣлаютъ предложеніе на лѣстницѣ, такъ что пожалуй это можно счесть и романичнымъ, но я нахожу это мѣсто неудобнымъ для такихъ объясненій.
— Я не знаю, у Чехова это, или не у Чехова, но, только я васъ люблю и жду, что вы мнѣ отвѣтите.
Никогда Елизавета Петровна не казалась Виктору такой красивой и желанной.
— Постойте, взяла ли я ключ? — сказала она, как только хлопнул французский замок. Оказалось, что и ключ, и портмоне она оставила в запертой квартире. Швейцар пошел к дворнику, чтоб, отворив черный ход, дать возможность господам снова попасть в комнаты.
— Я удивляюсь, что со мной случилась такая рассеянность! — говорила Елизавета Петровна, сидя на подоконнике.
— Может быть, вы так и хороши сегодня оттого, что рассеяны. Я вас никогда еще не видел такой красивой и милой.
— Если вы хотите говорить комплименты, должна сказать, что вы выбрали самую неподходящую минуту.
— Я вам не хочу говорить комплименты, я серьезно и искренно вас люблю.
— Ну да, я это знаю, я сама к вам отношусь отлично.
— Я не про то говорю. Я говорю, что я вас люблю, Елизавета Петровна.
— Вы хотите сказать, что вы в меня влюблены?
— Это не совсем выразило бы то, что я чувствую, потому что свое чувство я считаю редким и для меня единственным.
— Вы мне объясняетесь в любви?
— Да.
— Это где-то у Чехова делают предложение на лестнице, так что пожалуй это можно счесть и романичным, но я нахожу это место неудобным для таких объяснений.
— Я не знаю, у Чехова это, или не у Чехова, но, только я вас люблю и жду, что вы мне ответите.
