то, чтобы слишкомъ любила своего мужа; можетъ быть, было бы понятнѣе, еслибъ она умоляла его остаться, вернуться, наконецъ, сама отправилась бы вслѣдъ за нимъ, но такъ, какъ она поступала, было тоже очень красиво. Чуть-чуть безчувственно, но красиво.
Прошла зима, весна и лѣто, снова наступило то время, когда Петербургъ моему другу казался влюбленною Вероною. Въ одинъ изъ такихъ вечеровъ, когда мнѣ не нужно было никуда идти и не хотѣлось работать, я читалъ старинное путешествіе по Италіи, и невольно думалъ о своемъ другѣ, неумѣренная чувствительность котораго подтолкнула его на такіе странные и неожиданные поступки. Какъ-будто въ отвѣтъ на мои мысли раздался звонокъ, и мое неудовольствіе на то, что меня отрываютъ отъ моего нѣсколько меланхолическаго покоя, быстро замѣнилось удивленіемъ И радостью, когда я въ позднемъ гостѣ узналъ того-же Олега. Противъ обыкновенія, онъ, поздоровавшись, не сообщилъ мнѣ никакой сногсшибательной новости, а наоборотъ, сѣлъ молча, слушая мои вялые и осторожные вопросы. Спросить прямо, — что случилось? — я не рѣшался и рискнулъ только узнать, какъ онъ совершилъ путешествіе, на которое возлагалъ столько надеждъ.
— Да, да, — заговорилъ онъ быстро, — ты, конечно, понимаешь, что я для того и пріѣхалъ къ тебѣ, чтобы все разсказать. Я всегда тебѣ что-нибудь сообщаю, такъ какъ-то само выходитъ. Я именно затѣмъ пришелъ, чтобы разсказать тебѣ о моемъ путешествіи. Ахъ, это путешествіе! Не въ немъ, конечно, суть, а въ томъ что со мной случилось и что меня привело обратно Тебѣ вѣдь не нужно описывать, какое впечатлѣніе произвелъ на меня Египетъ, потому что всѣ описанія кажутся невѣрными и выдуманными…
то, чтобы слишком любила своего мужа; может быть, было бы понятнее, если б она умоляла его остаться, вернуться, наконец, сама отправилась бы вслед за ним, но так, как она поступала, было тоже очень красиво. Чуть-чуть бесчувственно, но красиво.
Прошла зима, весна и лето, снова наступило то время, когда Петербург моему другу казался влюбленною Вероною. В один из таких вечеров, когда мне не нужно было никуда идти и не хотелось работать, я читал старинное путешествие по Италии, и невольно думал о своем друге, неумеренная чувствительность которого подтолкнула его на такие странные и неожиданные поступки. Как будто в ответ на мои мысли раздался звонок, и мое неудовольствие на то, что меня отрывают от моего несколько меланхолического покоя, быстро заменилось удивлением И радостью, когда я в позднем госте узнал того же Олега. Против обыкновения, он, поздоровавшись, не сообщил мне никакой сногсшибательной новости, а наоборот, сел молча, слушая мои вялые и осторожные вопросы. Спросить прямо, — что случилось? — я не решался и рискнул только узнать, как он совершил путешествие, на которое возлагал столько надежд.
— Да, да, — заговорил он быстро, — ты, конечно, понимаешь, что я для того и приехал к тебе, чтобы всё рассказать. Я всегда тебе что-нибудь сообщаю, так как-то само выходит. Я именно затем пришел, чтобы рассказать тебе о моем путешествии. Ах, это путешествие! Не в нём, конечно, суть, а в том что со мной случилось и что меня привело обратно Тебе ведь не нужно описывать, какое впечатление произвел на меня Египет, потому что все описания кажутся неверными и выдуманными…
