Шарлотта Ивановна окончательно уперлась на своемъ рѣшеніи, считая себя жертвой и героиней.
Смотри, дочка, ты вступаешь на скользкій путь, — сказалъ отецъ, провожая Шарлотту, безъ сюртука, въ однѣхъ подтяжкахъ. Мать, по-женски болѣе чуткая, обняла Шарлотту, проговоривъ: „я вижу Лотхенъ, что ты его крѣпко любишь, но все-таки береги себя. — И Шарлотта Ивановна летѣла на Пески такъ, какъ-будто въ этой квартирѣ съ починенными носками и исправленнымъ кофе было для нея какое-то освобожденіе.
Переѣздъ Шарлотты Ивановны не столько измѣнилъ ея положеніе, сколько утвердилъ уже существовавшее, и тутъ она въ первый разъ узнала, что значитъ платоническая любовь, и какъ называются такія отношенія, какъ у нея и у Ильи Петровича. Домой она ходила не такъ часто, какъ это предполагалось раньше и, вообще, почти никого не видала, такъ что жизнь ея текла въ очень замкнутомъ кругу между Кофе и носками г. Веніаминова и мечтами о своей прекрасной и возвышенной участи.
Кромѣ преувеличенной мечтательности, не мѣшавшей, впрочемъ, Шарлоттѣ Ивановнѣ быть очень разсудительной, даже расчетливой хозяйкой, у Шарлотты Ивановны былъ еще одинъ недостатокъ — она очень любила кататься на конькахъ. Она не смущалась тѣмъ, что этимъ спортомъ занимаются, главнымъ образомъ подростки, не старше 15 лѣтъ, и каждый свободный день передъ обѣдомъ, покуда Илья Петровичъ не приходилъ еще домой, она брала блестящіе коньки и шла одна къ Таврическому саду, межъ тѣмъ, какъ въ концѣ Кирочной уже туманилась зимняя заря. Ей мѣшали загородки катка, и она жалѣла, что не можетъ достать
Шарлотта Ивановна окончательно уперлась на своем решении, считая себя жертвой и героиней.
Смотри, дочка, ты вступаешь на скользкий путь, — сказал отец, провожая Шарлотту, без сюртука, в одних подтяжках. Мать, по-женски более чуткая, обняла Шарлотту, проговорив: „я вижу Лотхен, что ты его крепко любишь, но всё-таки береги себя. — И Шарлотта Ивановна летела на Пески так, как будто в этой квартире с починенными носками и исправленным кофе было для неё какое-то освобождение.
Переезд Шарлотты Ивановны не столько изменил её положение, сколько утвердил уже существовавшее, и тут она в первый раз узнала, что значит платоническая любовь, и как называются такие отношения, как у неё и у Ильи Петровича. Домой она ходила не так часто, как это предполагалось раньше и, вообще, почти никого не видала, так что жизнь её текла в очень замкнутом кругу между Кофе и носками г. Вениаминова и мечтами о своей прекрасной и возвышенной участи.
Кроме преувеличенной мечтательности, нен мешавшей, впрочем, Шарлотте Ивановне быть очень рассудительной, даже расчетливой хозяйкой, у Шарлотты Ивановны был еще один недостаток — она очень любила кататься на коньках. Она не смущалась тем, что этим спортом занимаются, главным образом подростки, не старше 15 лет, и каждый свободный день перед обедом, покуда Илья Петрович не приходил еще домой, она брала блестящие коньки и шла одна к Таврическому саду, меж тем, как в конце Кирочной уже туманилась зимняя заря. Ей мешали загородки катка, и она жалела, что не может достать
