— Да я вамъ крайне благодаренъ, крайне, крайне… но тѣмъ не менѣе, считаю, что это неудобно…
— Но почему?
— Да ужъ но одному тому, что это можетъ показаться неприличнымъ вашимъ роднымъ.
— Они ничего не подумаютъ, а то еще лучше: у меня есть отдѣльная комната, и я буду дѣлать это по ночамъ, когда всѣ спятъ.
— Но зачѣмъ же вы для меня не будете еще спать ночей?
— Нѣтъ, позвольте, Илья Петровичъ! Это будетъ такъ весело! Я буду брать къ себѣ кошку, всѣ будутъ спать, кошка будетъ мурлыкать, а я буду работать и думать о васъ.
Съ этого разговора участь Шарлотты Ивановны была рѣшена. За бѣльемъ послѣдовалъ кофе, который у Ильи Петровича не такъ варили, затѣмъ ее заинтересовалъ его столъ, потомъ она оставалась нѣкоторое время послѣ занятій, чтобы тутъ же на мѣстѣ наводить порядокъ, стала приходить раньше, покуда Илья Петровичъ еще не вставалъ, наконецъ, было найдено, что Шарлотта Ивановна все-равно такъ много времени проводитъ на квартирѣ Веніаминова, что гораздо проще ей переселиться совсѣмъ, а родителей только посѣщать, хотя бы каждый день. Этотъ планъ совершенно неожиданно встрѣтилъ большое сопротивленіе со стороны семейства Шарлотты, но если Шарлотта Ивановна отличалась нѣмецкой хозяйственностью, то она обладала вмѣстѣ съ тѣмъ чисто тевтонскимъ упорствомъ. Къ тому же давно извѣстно и доказано, что чѣмъ идеалистичнѣе и отвлеченнѣе чувства и убѣжденія, тѣмъ болѣе имъ свойственно усиливаться отъ преслѣдованій.
Нѣсколько бурныхъ сценъ привели къ тому, что
— Да я вам крайне благодарен, крайне, крайне… но тем не менее, считаю, что это неудобно…
— Но почему?
— Да уж но одному тому, что это может показаться неприличным вашим родным.
— Они ничего не подумают, а то еще лучше: у меня есть отдельная комната, и я буду делать это по ночам, когда все спят.
— Но зачем же вы для меня не будете еще спать ночей?
— Нет, позвольте, Илья Петрович! Это будет так весело! Я буду брать к себе кошку, все будут спать, кошка будет мурлыкать, а я буду работать и думать о вас.
С этого разговора участь Шарлотты Ивановны была решена. За бельем последовал кофе, который у Ильи Петровича не так варили, затем ее заинтересовал его стол, потом она оставалась некоторое время после занятий, чтобы тут же на месте наводить порядок, стала приходить раньше, покуда Илья Петрович еще не вставал, наконец, было найдено, что Шарлотта Ивановна всё-равно так много времени проводит на квартире Вениаминова, что гораздо проще ей переселиться совсем, а родителей только посещать, хотя бы каждый день. Этот план совершенно неожиданно встретил большое сопротивление со стороны семейства Шарлотты, но если Шарлотта Ивановна отличалась немецкой хозяйственностью, то она обладала вместе с тем чисто тевтонским упорством. К тому же давно известно и доказано, что чем идеалистичнее и отвлеченнее чувства и убеждения, тем более им свойственно усиливаться от преследований.
Несколько бурных сцен привели к тому, что
