Этимъ лѣтомъ у однихъ моихъ близкихъ знакомыхъ служило двѣ дѣвушки, и обѣ — Поли. Одну звали Пелагея, другую — Павла, но кликали обѣихъ Полей, прибавляя для отличія Поля „комнатная“ и Поля „кухонная“. Семейство было достаточно разсудительно, чтобы сообразить, что невозможно примѣнять къ прислугѣ мѣрку, удовлетворить которой едва ли могли бы и сами господа, а потому обращали вниманіе только, чтобы служащіе были симпатичны и безъ неудобствъ исполняли свое ближайшее дѣло. Такъ что въ смыслѣ гуляній и романовъ свобода была почти полная, но обѣ женшины пользовались ею по разному.
Павла, или Поля-кухонная, почти не понимала спокойныхъ чувствъ, и, если любовь не сопровождалась соперницами, измѣнами, побоями, опасностью быть облитой кислотою, то она почти не считала это за интересную интригу. Менѣе романтически настроенная, Поля-комнатная просто свела знакомство съ мастеромъ изъ сосѣдней парикмахерской и къ концу лѣта ходила уже невѣстой. Мы всѣ видѣли и ея жениха, не только заходя бриться, но и на прогулкѣ подъ руку съ Полей-комнатной въ новенькомъ костюмѣ при перчаткахъ и тросточкѣ.
Звали его Денисъ Петровичъ Котовъ, но самъ себя но свойственной его профессіи галантности и витіеватости онъ называлъ не иначе, какъ м-сье Діонисъ, что насъ очень смѣшило, чѣмъ-то напоминая романъ „Гнѣвъ Діониса“.
Этим летом у одних моих близких знакомых служило две девушки, и обе — Поли. Одну звали Пелагея, другую — Павла, но кликали обеих Полей, прибавляя для отличия Поля „комнатная“ и Поля „кухонная“. Семейство было достаточно рассудительно, чтобы сообразить, что невозможно применять к прислуге мерку, удовлетворить которой едва ли могли бы и сами господа, а потому обращали внимание только, чтобы служащие были симпатичны и без неудобств исполняли свое ближайшее дело. Так что в смысле гуляний и романов свобода была почти полная, но обе женшины пользовались ею по разному.
Павла, или Поля-кухонная, почти не понимала спокойных чувств, и, если любовь не сопровождалась соперницами, изменами, побоями, опасностью быть облитой кислотою, то она почти не считала это за интересную интригу. Менее романтически настроенная, Поля-комнатная просто свела знакомство с мастером из соседней парикмахерской и к концу лета ходила уже невестой. Мы все видели и её жениха, не только заходя бриться, но и на прогулке под руку с Полей-комнатной в новеньком костюме при перчатках и тросточке.
Звали его Денис Петрович Котов, но сам себя но свойственной его профессии галантности и витиеватости он называл не иначе, как м-сье Дионис, что нас очень смешило, чем-то напоминая роман „Гнев Диониса“.
