лицо его какъ-то сразу позабыла. Кромѣ того, навязчиво вертѣлись у нея въ памяти цифры: номеръ случайнаго автомобиля, на которомъ тогда ѣхалъ Модестъ, номера дома и квартиры Жадынской и ея же телефонъ.
Временами Вассѣ Петровнѣ казалось, что она больна, но температура была нормальна, и никакого недомоганія она не чувствовала. Дѣла нѣсколько запустила, часто стояла у окна, ничего не дѣлая, будто чего поджидая.
Однажды увидѣла автомобиль № 457 и обрадовалась, какъ маленькая.
Глаза этой Жадынской похожи вовсе не на плошки, а на автомобильные фонари! Это сравненіе показалось Петровой очень мѣткимъ и почему-то смѣшнымъ. Она долго смѣялась, стоя у окна.
Прошло недѣли двѣ. Вдругъ отъ Деболина пришло письмо. Кажется, онъ не писалъ уже полгода, даже не отвѣчалъ на письма. Въ письмѣ не сообщалось ничего особеннаго, оно было не дѣловое, просто онъ писалъ, что чувствуетъ себя очень удрученно, скучаетъ по Вассѣ Петровнѣ, только теперь понялъ, какъ ее любилъ, и выражалъ желаніе увидѣть ее.
Васса Петровна довольно улыбнулась, перекрестилась и спрятала письмо подъ ключъ. Въ двадцатый день ѣздила въ Коломну на панихиду, при чемъ плакала такъ, будто, дѣйствительно, потеряла единственнаго близкаго человѣка. Священникъ даже замѣтилъ:
— Не слѣдуетъ такъ убиваться, сударыня! Это даже грѣшно.
— Ничего, батюшка. Это я отъ радости.
Священникъ только посмотрѣлъ на нее, покачалъ головою и молча побрелъ разоблачаться. И опять Вассѣ Петровнѣ показался ея несоотвѣтственный отвѣтъ очень смѣшнымъ.
Домой она пріѣхала довольная и даже улыбающаяся, въ
лицо его как-то сразу позабыла. Кроме того, навязчиво вертелись у неё в памяти цифры: номер случайного автомобиля, на котором тогда ехал Модест, номера дома и квартиры Жадынской и её же телефон.
Временами Вассе Петровне казалось, что она больна, но температура была нормальна, и никакого недомогания она не чувствовала. Дела несколько запустила, часто стояла у окна, ничего не делая, будто чего поджидая.
Однажды увидела автомобиль № 457 и обрадовалась, как маленькая.
Глаза этой Жадынской похожи вовсе не на плошки, а на автомобильные фонари! Это сравнение показалось Петровой очень метким и почему-то смешным. Она долго смеялась, стоя у окна.
Прошло недели две. Вдруг от Деболина пришло письмо. Кажется, он не писал уже полгода, даже не отвечал на письма. В письме не сообщалось ничего особенного, оно было не деловое, просто он писал, что чувствует себя очень удручённо, скучает по Вассе Петровне, только теперь понял, как её любил, и выражал желание увидеть её.
Васса Петровна довольно улыбнулась, перекрестилась и спрятала письмо под ключ. В двадцатый день ездила в Коломну на панихиду, причём плакала так, будто, действительно, потеряла единственного близкого человека. Священник даже заметил:
— Не следует так убиваться, сударыня! Это даже грешно.
— Ничего, батюшка. Это я от радости.
Священник только посмотрел на неё, покачал головою и молча побрёл разоблачаться. И опять Вассе Петровне показался её несоответственный ответ очень смешным.
Домой она приехала довольная и даже улыбающаяся, в
