инствѣ, о примѣрѣ другимъ. И ты погубилъ все, о чемъ думалъ, потому что думалъ. И что же? Ты можешь умереть спокойно, — ты далъ примѣръ ближнимъ. Вотъ я сказалъ.
Воинъ исчезъ. Всѣ обернулись къ Геннадію, но тотъ сидѣлъ на судейскомъ креслѣ уже мертвымъ, ухватившись за ручки. Лицо его было черно, какъ обожженное молніей, а на спинку кресла забралась мартышка и раскрыла розовый зонтикъ надъ покойникомъ.
инстве, о примере другим. И ты погубил всё, о чём думал, потому что думал. И что же? Ты можешь умереть спокойно, — ты дал пример ближним. Вот я сказал.
Воин исчез. Все обернулись к Геннадию, но тот сидел на судейском кресле уже мертвым, ухватившись за ручки. Лицо его было черно, как обожженное молнией, а на спинку кресла забралась мартышка и раскрыла розовый зонтик над покойником.
