За послѣднее время Ѳеофанія Ларіоновна по утрамъ была въ замѣтно дурномъ расположеніи духа. Даже отъ Калеріи Семеновны, несмотря на нѣкоторую ея апатичность, это не утаилось и она разъ спросила со всею простотою:
— Отчего ты, Фофочка, такая злая по утрамъ?
— Я не злая. Меня безпокоятъ политическія новости.
— Такъ вѣдь, кажется, у насъ все идетъ очень хорошо.
— Да, это такъ кажется, а ты послушай, что говорятъ.
— Охота слушать всякіе пустые разговоры!
— Можетъ быть, и не пустые.
— Или ты недовольна, что Кириллъ уѣзжаетъ: ты, кажется, завела съ нимъ какія-то шуры-муры…
— Удивительно, Калерія, какъ ты пошло выражаешься!
— Ну, флиртъ, если тебѣ это слово больше нравится.
— Наоборотъ, я потому и полюбила его, что онъ уѣзжаетъ.
— Въ чемъ же дѣло? и почему ты недовольна особенно по утрамъ?
— Я ужъ тебѣ говорила, что меня тревожатъ новости, а потомъ…
И Фофочка замялась.
— Что потомъ?
— Я терпѣть не могу чернаго кофе…
— Какого чернаго кофе?
— Ну, кофе безъ сливокъ…
— Я тебя не понимаю.
— Да, потому что ты встаешь Богъ знаетъ когда и ничего не замѣчаешь. Вотъ уже недѣлю, какъ я рѣ-
За последнее время Феофания Ларионовна по утрам была в заметно дурном расположении духа. Даже от Калерии Семеновны, несмотря на некоторую её апатичность, это не утаилось и она раз спросила со всею простотою:
— Отчего ты, Фофочка, такая злая по утрам?
— Я не злая. Меня беспокоят политические новости.
— Так ведь, кажется, у нас всё идет очень хорошо.
— Да, это так кажется, а ты послушай, что говорят.
— Охота слушать всякие пустые разговоры!
— Может быть, и не пустые.
— Или ты недовольна, что Кирилл уезжает: ты, кажется, завела с ним какие-то шуры-муры…
— Удивительно, Калерия, как ты пошло выражаешься!
— Ну, флирт, если тебе это слово больше нравится.
— Наоборот, я потому и полюбила его, что он уезжает.
— В чём же дело? и почему ты недовольна особенно по утрам?
— Я уж тебе говорила, что меня тревожат новости, а потом…
И Фофочка замялась.
— Что потом?
— Я терпеть не могу черного кофе…
— Какого черного кофе?
— Ну, кофе без сливок…
— Я тебя не понимаю.
— Да, потому что ты встаешь Бог знает когда и ничего не замечаешь. Вот уже неделю, как я ре-
