— Неправда-ли, похоже на Тургенева? — снова обратилась прямо къ ней Фофочка. Калерія громко разсмѣялась, такъ что Кириллъ, обернувшись къ ней, даже фыркнулъ и зашагалъ прочь. Ободренная Ѳеофанія Ларіоновна обняла дѣвушку и совсѣмъ весело воскликнула:
— Ужасно смѣшно, неправда-ли?
Та ее крѣпко поцѣловала.
— Если бы ты знала, какая ты смѣшная, Фофочка! Ну, чего ты разстраиваешься и пробуешь разныя штучки? Все такъ просто, что, если хочешь, даже неинтересно. А ты страшно смѣшная!
Прошло уже много времени съ тѣхъ поръ, какъ Андрей Ивановичъ Тихоновъ отправился на мѣсто своего назначенія; дѣйствительно, была объявлена война, событія слѣдовали за событіями, а Рошковы продолжали пребывать въ видимой неизмѣняемости. Такъ же гостили мать Девора, сестра Клавдіи Павловны, и Ѳеофанія Ларіоновна, такъ же почти ежедневно посѣщалъ ихъ дальній родственникъ — Антонъ Казиміровичъ Скоблевскій, такъ же играли въ крокетъ, Лиза не имѣла чрезмѣрно грустнаго вида и только Фофочка все не могла придумать, какъ ей держать себя! Всѣ манеры, которыя она практиковала до войны, казались ей теперь нѣсколько неумѣстными, новыхъ она еще не примѣтила и ходила, какъ потерянная, отъ Лизаньки къ Калеріи, отъ Калеріи къ Кириллу, обращаясь иногда даже къ матери Деворѣ и пану Скоблевскому.
Старики Рошковы были въ городѣ, когда однажды къ нимъ на дачу явился Антонъ Казиміровичъ въ большомъ волненіи, съ развернутой газетой въ рукахъ. Узнавъ, что старшихъ нѣтъ дома, онъ не остался съ барышнями, а прошелъ къ матери Деворѣ, на ходу только сказавъ Лизѣ:
— Неправда ли, похоже на Тургенева? — снова обратилась прямо к ней Фофочка. Калерия громко рассмеялась, так что Кирилл, обернувшись к ней, даже фыркнул и зашагал прочь. Ободренная Феофания Ларионовна обняла девушку и совсем весело воскликнула:
— Ужасно смешно, неправда ли?
Та ее крепко поцеловала.
— Если бы ты знала, какая ты смешная, Фофочка! Ну, чего ты расстраиваешься и пробуешь разные штучки? Всё так просто, что, если хочешь, даже неинтересно. А ты страшно смешная!
Прошло уже много времени с тех пор, как Андрей Иванович Тихонов отправился на место своего назначения; действительно, была объявлена война, события следовали за событиями, а Рошковы продолжали пребывать в видимой неизменяемости. Так же гостили мать Девора, сестра Клавдии Павловны, и Феофания Ларионовна, так же почти ежедневно посещал их дальний родственник — Антон Казимирович Скоблевский, так же играли в крокет, Лиза не имела чрезмерно грустного вида и только Фофочка всё не могла придумать, как ей держать себя! Все манеры, которые она практиковала до войны, казались ей теперь несколько неуместными, новых она еще не приметила и ходила, как потерянная, от Лизаньки к Калерии, от Калерии к Кириллу, обращаясь иногда даже к матери Деворе и пану Скоблевскому.
Старики Рошковы были в городе, когда однажды к ним на дачу явился Антон Казимирович в большом волнении, с развернутой газетой в руках. Узнав, что старших нет дома, он не остался с барышнями, а прошел к матери Деворе, на ходу только сказав Лизе:
