уже тревожно оглядывавшійся по сторонамъ, замѣтилъ примирительно:
— Мнѣ кажется, что ты нѣсколько преувеличиваешь значеніе толпы. Конечно, въ послѣднемъ счетѣ толпа всегда права, что бы ни говорили эстеты, но она права въ оцѣнкѣ лишь того, что было лѣтъ пятьдесятъ, сто тому назадъ. Насчетъ же современниковъ она склонна къ заблужденіямъ. И я согласенъ съ Викторомъ Николаевичемъ: будь я человѣкомъ опрятнымъ, успѣхъ г-на Брысь меня не плѣнилъ бы.
— Черезъ сто лѣтъ! — воскликнула, разсмѣявшись Варвара Павловна, — нужно быть Маѳусаиломъ или человѣкомъ очень терпѣливымъ, чтобы дожидаться такой славы!
— Хотите, я укажу вамъ вѣрный и скорый путь къ извѣстности? (я избѣгаю слова „слава“, — въ моихъ устахъ оно звучало бы нѣсколько устарѣло!)
Никто не отвѣтилъ, и дядя Коля, выдержавъ эффектную паузу, докончилъ, не обращая вниманія на невниманіе слушателей:
— Умрите.
— Что такое?
— Умрите, — и вы завтра же будете извѣстностью.
— Вы, дядя, извѣстный шутникъ, но не во всѣхъ областяхъ хороши шуточки.
— Простите, пожалуйста, я не зналъ, что въ ресторанъ мы ѣдемъ съ серьезными и возвышенными настроеніями.
— Это зависитъ не отъ насъ!
— Я уже извинился и потомъ я совершенно пассую, когда рѣчь заходитъ о томъ, что не отъ насъ зависитъ!
Посидѣли молча, слегка надувшись. Чувствовала и Барберина сама нѣкоторую комичность своего вы-
уже тревожно оглядывавшийся по сторонам, заметил примирительно:
— Мне кажется, что ты несколько преувеличиваешь значение толпы. Конечно, в последнем счете толпа всегда права, что бы ни говорили эстеты, но она права в оценке лишь того, что было лет пятьдесят, сто тому назад. Насчет же современников она склонна к заблуждениям. И я согласен с Виктором Николаевичем: будь я человеком опрятным, успех г-на Брысь меня не пленил бы.
— Через сто лет! — воскликнула, рассмеявшись Варвара Павловна, — нужно быть Мафусаилом или человеком очень терпеливым, чтобы дожидаться такой славы!
— Хотите, я укажу вам верный и скорый путь к известности? (я избегаю слова „слава“, — в моих устах оно звучало бы несколько устарело!)
Никто не ответил, и дядя Коля, выдержав эффектную паузу, докончил, не обращая внимания на невнимание слушателей:
— Умрите.
— Что такое?
— Умрите, — и вы завтра же будете известностью.
— Вы, дядя, известный шутник, но не во всех областях хороши шуточки.
— Простите, пожалуйста, я не знал, что в ресторан мы едем с серьезными и возвышенными настроениями.
— Это зависит не от нас!
— Я уже извинился и потом я совершенно пасую, когда речь заходит о том, что не от нас зависит!
Посидели молча, слегка надувшись. Чувствовала и Барберина сама некоторую комичность своего вы-
