Бабушкѣ была отведена самая темная комната. Она сама ее выбрала, находя, что тамъ будетъ очень удобно стоять ея комодамъ, и что все равно почти все время она будетъ проводить въ общихъ комнатахъ, помогая по хозяйству и занимаясь съ внучкой Сонечкой. Она бы охотно занималась и со старшимъ, Жоржемъ, но въ гимназіяхъ учатъ совсѣмъ не такъ, какъ въ институтахъ сорокъ лѣтъ тому назадъ, да и то, что она знала, путалось въ ея головѣ.
— Кто испыталъ въ жизни столько несчастій, тотъ легко можетъ имѣть голову не совсѣмъ свѣжей.
Такъ говорила Маргарита Дмитріевна, очевидно, имѣя въ виду себя и свою жизнь. Но жизнь ея не была такъ несчастна, какъ ей казалось. Конечно, къ шестидесяти годамъ бабушка была уже вдовой, жила у замужней дочери въ полутемной комнатѣ, всегда ища работы, но наполовину она все это дѣлала добровольно, и потомъ, это доставляло ей неисчерпаемый матеріалъ для жалобъ, съ которыми она адресовалась обыкновенно къ своей еще институтской подругѣ Лизанькѣ Монбижу.
Лизанька давно уже жила во вдовьемъ домѣ, была очень бѣдна и приходила отъ времени до времени къ Кудрявцевымъ пообѣдать, провести вечеръ и даже переночевать въ бабушкиной комнатѣ. Эти визиты были настоящимъ праздникомъ для Маргариты Дмитріевны. Сколько разсказовъ, воспоминаній и жалобъ, особенно
Бабушке была отведена самая темная комната. Она сама ее выбрала, находя, что там будет очень удобно стоять её комодам, и что всё равно почти всё время она будет проводить в общих комнатах, помогая по хозяйству и занимаясь с внучкой Сонечкой. Она бы охотно занималась и со старшим, Жоржем, но в гимназиях учат совсем не так, как в институтах сорок лет тому назад, да и то, что она знала, путалось в её голове.
— Кто испытал в жизни столько несчастий, тот легко может иметь голову не совсем свежей.
Так говорила Маргарита Дмитриевна, очевидно, имея в виду себя и свою жизнь. Но жизнь её не была так несчастна, как ей казалось. Конечно, к шестидесяти годам бабушка была уже вдовой, жила у замужней дочери в полутемной комнате, всегда ища работы, но наполовину она всё это делала добровольно, и потом, это доставляло ей неисчерпаемый материал для жалоб, с которыми она адресовалась обыкновенно к своей еще институтской подруге Лизаньке Монбижу.
Лизанька давно уже жила во вдовьем доме, была очень бедна и приходила от времени до времени к Кудрявцевым пообедать, провести вечер и даже переночевать в бабушкиной комнате. Эти визиты были настоящим праздником для Маргариты Дмитриевны. Сколько рассказов, воспоминаний и жалоб, особенно
