ве́ръ, — восшюмнадцать варадовъ, — и намъ никакіе базуки не страйшны, затово што ми зайчасъ могли бы восшюмнадцать чаловѣкъ ухлопать на мѣсту, — и базуки сшпугались бы, и вскакали отъ насъ… Хай имъ чортъ, сказали бы, — сабѣ дороже!.. Доставайте пазжялуста, напитавъ, вашъ револве́ръ.
— Ну его! — махнулъ я рукою. — Не стбитъ возиться!
— Какъ не сто́итъ! Какъ это не сто́итъ?! Зачиво не сто́итъ? — Сшьто это ви говоритю!.. Какъ можна!.. Гораздо же сшпакойнѣй будемъ… Доставайте-ка!
— Да право же не стоитъ! Проѣдемъ и такъ.
— А какъ не проѣдемъ?
— Авось проѣдемъ.
— Ну, а какъ увдругхъ?.. га?.. И што́ тогда?
— Ну, тогда вы защищать меня будете.
— Этъ! отдернулся съ досадой Соломонъ, слегка махнувъ рукою: — я говору зарьезно, а ви — звините — увсе шутке!.. Вдывительнаво, право, безпечностю…
вер, — восшюмнадцать варадов, — и нам никакие базуки не страйшны, затово што ми зайчас могли бы восшюмнадцать чаловек ухлопать на месту, — и базуки сшпугались бы, и вскакали от нас… Хай им чёрт, сказали бы, — сабе дороже!.. Доставайте пазжялуста, напитав, ваш револвер.
— Ну его! — махнул я рукою. — Не стбит возиться!
— Как не сто́ит! Как это не сто́ит?! Зачиво не сто́ит? — Сшьто это ви говоритю!.. Как можна!.. Гораздо же сшпакойней будем… Доставайте-ка!
— Да право же не стоит! Проедем и так.
— А как не проедем?
— Авось проедем.
— Ну, а как увдругх?.. га?.. И што тогда?
— Ну, тогда вы защищать меня будете.
— Эт! отдернулся с досадой Соломон, слегка махнув рукою: — я говору зарьезно, а ви — звините — увсе шутке!.. Вдывительнаво, право, беспечностю…
