которая безропотно ввѣрила его бдительности свои кровныя денежки. Братецъ на ту пору былъ за границей и предоставилъ Масмюкову, на все время пребыванія его въ Петербургѣ, свою великолѣпную квартиру.
Не прошло двухъ-трехъ дней съ пріѣзда его, какъ у него уже появился извѣстный господинъ Канальскій. Какъ и откуда онъ взялся? гдѣ познакомился? когда успѣлъ поддѣлаться? — одному ему только пзвѣстно. Но фактъ тотъ, что онъ поддѣлался и успѣлъ уже занять мѣсто близкаго домашняго человѣка у Калистрата Стратилактовича Масмюкова, который здѣсь былъ, что называется, вновѣ, т. е. ничего не смыслилъ ни въ петербургской жизни, ни въ петербургскихъ отношеніяхъ. Для такихъ-то вотъ Калистратовъ Стратилактовичей господинъ Канальскій золотая находка; а Калистраты Стратилактовичи для господина Канальскаго и подавно!
На четвертый или на пятый день по пріѣздѣ, Калистратъ Стратилактовичъ возлежалъ въ послѣобѣденномъ «дезабилье» на постели,
которая безропотно вверила его бдительности свои кровные денежки. Братец на ту пору был за границей и предоставил Масмюкову, на всё время пребывания его в Петербурге, свою великолепную квартиру.
Не прошло двух-трех дней с приезда его, как у него уже появился известный господин Канальский. Как и откуда он взялся? где познакомился? когда успел подделаться? — одному ему только пзвестно. Но факт тот, что он подделался и успел уже занять место близкого домашнего человека у Калистрата Стратилактовича Масмюкова, который здесь был, что называется, внове, т. е. ничего не смыслил ни в петербургской жизни, ни в петербургских отношениях. Для таких-то вот Калистратов Стратилактовичей господин Канальский золотая находка; а Калистраты Стратилактовичи для господина Канальского и подавно!
На четвертый или на пятый день по приезде, Калистрат Стратилактович возлежал в послеобеденном «дезабилье» на постели,
