Между тѣмъ, дѣла по части «благородныхъ жильцовъ» шли не совсѣмъ-то успѣшно: апартаментовъ имѣлося на пять персонъ, а въ наличности у Анны Ивановны состояло только двое кліентовъ: капитанъ Закурдайло и скромный, гемороидальный чиновникъ Млекопитаевъ, въ рангѣ коллежскаго секретаря.
Капитанъ Закурдайло носилъ залихватскіе черные усы и отличался стольже залихватскими манерами. Между нимъ и скромнымъ чиновникомъ Млекопитаевымъ была нѣкотораго рода контра. Эта контра происходила собственно отъ діаметральной противоположности ихъ нрава. Млекопитаевъ въ департаментѣ аттестовался чиновникомъ добропорядочнымъ, кроткимъ и благочиннымъ; Закурдайло же въ полку быль извѣстенъ, какъ стекло-вышибатель, мордобійца и вообще какъ человѣкъ самаго скандалезнаго направленія. Въ Петербургѣ находился онъ временно: хлопоталъ о переводѣ себя по комисаріат-
Между тем, дела по части «благородных жильцов» шли не совсем-то успешно: апартаментов имелося на пять персон, а в наличности у Анны Ивановны состояло только двое клиентов: капитан Закурдайло и скромный, геморроидальный чиновник Млекопитаев, в ранге коллежского секретаря.
Капитан Закурдайло носил залихватские черные усы и отличался столь же залихватскими манерами. Между ним и скромным чиновником Млекопитаевым была некоторого рода контра. Эта контра происходила собственно от диаметральной противоположности их нрава. Млекопитаев в департаменте аттестовался чиновником добропорядочным, кротким и благочинным; Закурдайло же в полку быль известен, как стекловышибатель, мордобийца и вообще как человек самого скандалезного направления. В Петербурге находился он временно: хлопотал о переводе себя по комиссариат-
