маловажной; что онъ желаетъ мира и даетъ слово наказать виновниковъ обиды, сдѣланной Россіянамъ. Юный Владиміръ не уважилъ его письма, отпустилъ Греческихъ пословъ съ отвѣтомъ высокомѣрнымъ, какъ говорятъ Византійскіе историки, и шелъ далѣе. Константинъ Мономахъ, приказавъ взять подъ стражу купцовъ и воиновъ Россійскихъ, бывшихъ въ Царьградѣ, и заключивъ ихъ въ разныхъ областяхъ имперіи, выѣхалъ самъ на царской яхтѣ противъ непріятеля. За нимъ слѣдовалъ флотъ, и конница берегомъ. Россіяне стояли въ боевомъ порядкѣ близь Фарса[1]. Императоръ вторично предложилъ имъ миръ. «Соглашаюсь» — сказалъ гордый Князь Новгородскій «ежели вы, богатые Греки, дадите по три фунта золота на каждаго человѣка въ моемъ войскѣ (80)». Тогда Мономахъ велѣлъ своимъ готовиться къ битвѣ, и желая заманить непріятелей въ открытое море, послалъ впередъ три галеры (81), которыя врѣзались въ средину Владимирова флота и зажгли Греческимъ огнемъ нѣсколько судовъ. Россіяне снялись съ якорей, чтобы удалиться отъ пламени. Тутъ сдѣлалась буря, гибельная для малыхъ Россійскихъ лодокъ; однѣ исчезли въ волнахъ, другія стали на мель, или были выкинуты на берегъ. Корабль Владиміровъ пошелъ ко дну; нѣкто Творимиричь, одинъ изъ усердныхъ чиновниковъ, спасъ Князя и воеводъ Ярославовыхъ, взявъ ихъ къ себѣ въ лодку. Море утихло. На берегу собралось 6,000 Россіянъ, которые, не имѣя судовъ, рѣшились возвратиться въ отечество сухимъ путемъ. Главный воевода Ярославовъ Вышата, предвидя неминуемую для нихъ опасность, хотѣлъ великодушно раздѣлить оную, и сошелъ на берегъ, сказавъ Князю: «иду съ ними; буду ли живъ, или умру, но не покину достойныхъ воиновъ». Между тѣмъ Императоръ праздновалъ бурю какъ побѣду и возвратился въ столицу, отправивъ въ слѣдъ за Россіянами флотъ и два легіона. Двадцать четыре галеры Греческія обогнали Владиміра и стали въ заливѣ: Князь пошелъ на нихъ. Греки, будучи со всѣхъ сторонъ окружены непріятельскими лодками, сцѣпились съ ними и вступили въ от-
- ↑ Гдѣ въ 941 году сражался Игорь.
маловажной; что он желает мира и дает слово наказать виновников обиды, сделанной россиянам. Юный Владимир не уважил его письма, отпустил греческих послов с ответом высокомерным, как говорят византийские историки, и шел далее. Константин Мономах, приказав взять под стражу купцов и воинов российских, бывших в Царьграде, и заключив их в разных областях империи, выехал сам на царской яхте против неприятеля. За ним следовал флот и конница берегом. Россияне стояли в боевом порядке близ Фарса[1]. Император вторично предложил им мир. «Соглашаюсь», — сказал гордый князь новгородский, — «ежели вы, богатые греки, дадите по три фунта золота на каждого человека в моем войске (80)». Тогда Мономах велел своим готовиться к битве и, желая заманить неприятелей в открытое море, послал вперед три галеры (81), которые врезались в средину Владимирова флота и зажгли греческим огнем несколько судов. Россияне снялись с якорей, чтобы удалиться от пламени. Тут сделалась буря, гибельная для малых российских лодок; одни исчезли в волнах, другие стали на мель или были выкинуты на берег. Корабль Владимиров пошел ко дну; некто Творимирич, один из усердных чиновников, спас князя и воевод Ярославовых, взяв их к себе в лодку. Море утихло. На берегу собралось 6 000 россиян, которые, не имея судов, решились возвратиться в отечество сухим путем. Главный воевода Ярославов Вышата, предвидя неминуемую для них опасность, хотел великодушно разделить оную и сошел на берег, сказав князю: «Иду с ними; буду ли жив или умру, но не покину достойных воинов». Между тем император праздновал бурю как победу и возвратился в столицу, отправив вслед за россиянами флот и два легиона. Двадцать четыре галеры греческие обогнали Владимира и стали в заливе: князь пошел на них. Греки, будучи со всех сторон окружены неприятельскими лодками, сцепились с ними и вступили в от-
- ↑ Где в 941 году сражался Игорь.
