А не могъ до ратая доѣхати,
Ѣхалъ Вольга еще другой день
Другой день съ утра до вечера…
Ѣхалъ и третій день до „пабѣдья“, пока, наконецъ, „наѣхалъ“ пахаря. Былина съ очевиднымъ удовольствіемъ останавливается на картинѣ пахаря, какъ и Кольцовъ. „Чисто поле“ у нея „раздольице“ (степь Кольцова), „кобыла у ратая соловая, сошка у ратая кленовая, гужики у ратая шелковые. Былина знаетъ тяжесть труда „ратая“, знаетъ, что ему „надобна Божья помощь крестьянствовать“. Микула проситъ Вольгу послать дружинниковъ изъ омѣшиковъ земельку повытряхнуть и бросить сошку „за ракитовъ кустъ“; но ни пять, ни десять дружинниковъ, ни вся дружина не могутъ „сошки отъ земли поднять“, а Микула дѣлаетъ это и „бросаетъ сошку за ракитовъ кустъ“. Очевидно воззрѣнія былины тѣ же, что находимъ мы въ произведеніяхъ Кольцова.
Форма лучшихъ произведеній Кольцова, съ своей стороны, заслуживаетъ особеннаго вниманія. Во времена высокой обработки литературнаго языка, геніальный поэтъ, едва грамотнымъ взявшійся за чтеніе и позже только нѣсколько начитанный, написалъ стихотворенія по языку въ высокой степени замѣчательныя. У него есть стихотворенія почти Пушкинской красоты и силы. При этомъ въ нихъ есть двѣ особенности, которыя даютъ и въ отношеніи формы совершенно особое мѣсто геніальному поэту-прасолу. Во-первыхъ, поразительная, оригинальная сила нѣкоторыхъ его стихотвореній, и сила чисто народная. Во-вторыхъ, большинство его замѣчательныхъ стихотвореній отличаются сложною формою, соединяющею характеры стиха народнаго и стиха искусственнаго, развитаго литературою. Соблюдены въ нихъ точно всѣ правила стихосложенія, а вмѣстѣ съ тѣмъ размѣръ и характеръ народнаго стиха не утраченъ. Это свойство придаетъ стиху Кольцова особенную прелесть и оригинальность.
Арс. Введенскій.
