То же подтверждаетъ въ своихъ воспоминаніяхъ и Иванъ Ивановичъ Панаевъ, къ кототому поэтъ относился чрезвычайно симпатично и не стѣснялся высказываться откровенно. „Эти господа“, говорилъ Кольцовъ съ лукавою улыбкою о петербургскихъ литераторахъ: „не смотря на ихъ внимательность ко мнѣ и ласки, за которыя я имъ очень благодаренъ, смотрятъ на меня, какъ на совершеннаго невѣжду, ничего не смыслящаго, и презабавно хвастають своими знаніями, хотятъ пустить пыль мнѣ въ глаза. Я слушаю ихъ разиня ротъ, и они остаются мною очень довольны, между тѣмъ вѣдь я ихъ вижу насквозь-съ“. Передавая свои впечатлѣнія послѣ сдѣланныхъ литературныхъ знакомствъ, Кольцовъ дѣлалъ при этомъ характеристики петербургскихъ литераторовъ, исполненныя, по словамъ Панаева, „ума, тонкости и наблюдательности и поражавшія своею мѣткостью“.
Какъ бы то ни было, литературныя знакомства были въ высшей степени полезны Кольцову и въ отношеніи его дѣлъ, или, вѣрнѣе, дѣлъ его отца, и въ отношеніи личной жизни. Въ лицѣ Жуковскаго, князя Одоевскаго, князя Вяземскаго и Краевскаго онъ получилъ могущественныхъ покровителей, цѣнившихъ его и его талантъ. Тяжебныя дѣла, которыя тянулись годы и тянулись бы безъ конца, при помощи ихъ двигались быстро и оканчивались по возможности благополучно. Практичный Василій Петровичъ, отецъ поэта, оцѣнилъ эту сторону дѣла, и сыну его, съ его стихотворствомъ, стало житься въ Воронежѣ легче.
Затѣмъ послѣдовалъ рядъ знаковъ вниманія къ поэту, который по достоинству цѣнился и родными Кольцова, и вообще въ городѣ. Въ печати появилась біографія Алексѣя Васильевича, написанная Я. М. Невѣровымъ. Осенью 1836 года въ Воронежѣ былъ превосходительный Ѳ. Н. Глинка съ супругой, и оба они „два раза посѣтили домъ“ Кольцова, „обласкали его семейство, обое такіе добрые, какъ онъ не ожидалъ“. „Были у меня… чего эго стѳитъ!“ восклицаетъ Кольцовъ.
Въ 1837 году Воронежъ посѣтилъ Наслѣдникъ Цесаревичъ, впослѣдствіи Императоръ Александръ Николаевичъ. Съ нимъ пріѣхалъ и Жуковскій. Онъ тотчасъ же послалъ за Кольцовымъ и проводилъ съ нимъ все свое свободное время, былъ у него въ домѣ, познакомился съ семьей его, пилъ чай. „Весь городъ видѣлъ“, говоритъ Де-Пуле, „какъ знаменитый поэтъ и воспитатель наслѣдника престола прогуливался (пѣшкомъ и въ экипажѣ) по городу вмѣстѣ съ поэтомъ-прасоломъ, гдѣ и надъ чѣмъ они останавливались, гдѣ присаживались для отдыха“. Вѣроятно, Кольцовъ былъ
