нымъ, направительнымъ ея началомъ, и многоразличнымъ фактамъ психической жизни указываетъ такое мѣсто и значеніе, какое позволяетъ имъ имѣть ея взглядъ на гармоническій составъ вселенной. Направляемая извѣстною идеею, психологія, въ своемъ развитіи, подчиняется методѣ синтетической, въ которой внутренній опытъ точно такъ же относится къ идеѣ, какъ въ организмѣ гражданскаго тѣла власть исполнительная къ власти законодательной. При господствѣ идеи въ наукѣ, внутреннему опыту предоставляется дѣятельность только второстепенная: онъ долженъ разсматривать явленія нравственной жизни человѣка, но не иначе, какъ примѣнительно къ началу системы, занимающей всѣ виды бытія. По этому вызовъ явленій на первый планъ въ области науки, или помѣщеніе ихъ на второмъ планѣ; поставленіе фактовъ подъ самый фокусъ сознанія, или наблюденіе его въ тѣни; полное раскрытіе того или другаго отголоска въ духовномъ мірѣ, или совершенное умолчаніе о немъ; непосредственное соединеніе извѣстнаго явленія съ этими явленіями или съ тѣми; — все это зависитъ не отъ внутренняго опыта, а отъ начала или законодательной власти идеи. Само собою явствуетъ, что, вполнѣ завися отъ идеальнаго взгляда человѣка на міръ, психологія не можетъ быть наукою самостоятельною, а тѣмъ еще менѣе основною. Въ такомъ случаѣ она есть не что иное, какъ часть философіи, каторая въ самой себѣ, или въ своей идеѣ, полагаетъ основаніе ея развитія, и по силѣ этого идеальнаго основанія, сообщаетъ ей характеръ и самое имя Психологіи умственной.
Психологія умственная конечно имѣетъ свои достоинства, потому что основывается на идеѣ и чрезъ то по-
