какъ ученіе о законахъ и формахъ желанія; Эстетика, какъ ученіе о законахъ и формахъ чувствованія [1]. Всѣ эти науки таковы, что, съ одной стороны, по обособленности своего развитія, не хотятъ оставаться въ предѣлахъ психологіи и составлять съ нею одно органическое цѣлое, а съ другой, по имманентному содержанію ихъ началъ въ живомъ организмѣ ученія о душѣ, не могутъ совершенно и отдѣлиться отъ него. Въ такомъ случаѣ психологія, какъ основа этихъ развѣтвленій психологической энциклопедіи, должна, не изгоняя ихъ всецѣло изъ своей области (что было бы болѣзненно и для ней самой, и для нихъ), снова ограничить предметъ своихъ изслѣдованій такъ, чтобы онъ не смѣшивался съ предметами наукъ, отъ ней происшедшихъ и развивающихся въ той же средѣ внутренняго опыта, озаряемаго сознаніемъ. Это послѣднее необходимое ограниченіе предмета психологіи можетъ быть сдѣлано чрезъ подведеніе его опять подъ двѣ еще высшія категоріи: бытіе и дѣятельность. Всѣ явленія нравственной нашей жизни, при одинаковой ихъ существенности и общности, сознаются либо какъ нѣчто имѣющееся въ душѣ, либо какъ нѣчто, дѣлающееся въ ней. Человѣческая природа конечно не заключаетъ въ себѣ ничего, что имѣлось бы въ ней, не дѣйствуя, или дѣйствовало, не имѣясь; однакожъ между этими фактами сознанія есть
- ↑ Къ сему же отдѣлу психологическихъ наукъ можно бы, если угодно, отнесть и Мнемонику, какъ ученіе о законахъ и формахъ памятованія: но Мнемоника еще не получила такого развитія, чтобы могла держаться самостоятельно. Памятъ едва ли не менѣе всѣхъ другихъ силъ души подчинилась донынѣ психологическому анализу, и законы ея дѣятельности остаются почти вовсе неразъясненными. Поэтому выходившіе въ послѣднее время опыты Мнемоники состоятъ большею частію изъ замѣчаній, не имѣющихъ значенія психологическаго, или въ собственномъ смыслѣ научнаго.
