мо стояли цѣлые вѣки и могли казаться народу твореніемъ рукъ божественныхъ. Въ самомъ дѣлѣ трудно понять, какимъ образомъ Славяне, не зная изобрѣтенныхъ Механикою способовъ, воздвигали такія громады(221). Жрецы, въ присутствіи и въ глазахъ народа, совершали обряды Вѣры на сихъ величественныхъ олтаряхъ; но въ теченіе временъ, желая еще сильнѣе дѣйствовать на воображеніе людей, вздумали, подобно Друидамъ, удалиться во тьму заповѣдныхъ лѣсовъ, и соорудили тамъ жертвенники. По введеніи идолопоклонства надлежало укрыть обожаемые кумиры отъ дождя и снѣга: защитили ихъ кровлею, и сіе простое зданіе было первымъ храмомъ. Мысль, сдѣлать его достойнымъ жилищемъ боговъ, требовала величія; но Славяне не умѣли подражать Грекамъ и Римлянамъ въ гордой высотѣ зданій, и старались замѣнить оную рѣзьбою, пестротою, богатствомъ украшеній. Современные Историки описали нѣкоторые изъ сихъ храмовъ съ любопытною подробностію. Сочинитель Жизни Св. Оттона говоритъ о Штетинскомъ слѣдующее(222): «Тамъ было четыре храма, и главный изъ нихъ отличался своимъ художествомъ, украшенный внутри и снаружи выпуклымъ изображеніемъ людей, птицъ, звѣрей, такъ сходныхъ съ Природою, что они казались живыми; краски же на внѣшности храма не смывались дождемъ, не блѣднѣли и не тускли. — Слѣдуя древнему обычаю предковъ, Штетинцы отдавали въ храмъ десятую часть воинской своей добычи и всякое оружіе побѣжденныхъ непріятелей. Въ его святилищѣ хранились серебряныя и золотыя чаши (изъ коихъ при торжественныхъ случаяхъ люди знатнѣйшіе пили и ѣли), также рога буйволовы, оправленные золотомъ: они служили и стаканами и трубами. Ножи и прочія драгоцѣнности, тамъ собранныя, удивляли своимъ художествомъ и богатствомъ. Въ трехъ иныхъ гонтинахъ или храмахъ, не столь украшенныхъ и менѣе священныхъ, представлялись глазамъ однѣ лавки, сдѣланныя амфитеатромъ, и столы для народныхъ сходбищъ: ибо Славяне, въ нѣкоторые часы и дни, веселились, пили и важными дѣлами отечества занимались въ сихъ гонтинахъ.» — Деревянный храмъ Арконскій былъ срубленъ весьма искусно, украшенъ рѣзьбою и живописью; одни врата служили для входа въ его ограду; внѣшній дворъ, обнесенный стѣною, отдѣлялся отъ внутренняго только пурпуровыми коврами, развѣшенными между четырмя столпами, и находился подъ одною съ нимъ кровлею(223). Въ святилищѣ стоялъ идолъ, а конь его въ особенномъ зданіи, гдѣ хранилась казна и всѣ драгоцѣнности. — Храмъ въ Ретрѣ, также деревянный, славился изображеніями боговъ и богинь, вырѣзанныхъ на внѣшнихъ его стѣнахъ; внутри стояли кумиры, въ шлемахъ и латахъ; а въ мирное время хранились тамъ знамена(224). Дремучій лѣсъ окружалъ сіе мѣсто: сквозь просѣку, вдали, представлялось глазамъ море въ видѣ грозномъ и величественномъ. Достойно примѣчанія, что Славяне Бальтійскіе вообще имѣли великое уваженіе къ святынѣ храмовъ, и въ самой непріятельской землѣ боялись осквернить ихъ.
О капищахъ Славянъ Россійскихъ не имѣемъ никакого свѣдѣнія: Несторъ говоритъ только объ идолахъ и жертвенникахъ(225); но удобность приносить жертвы во всякое время и почтеніе къ святынѣ кумировъ требовали защиты и крова, особенно же въ странахъ сѣверныхъ, гдѣ холодъ и ненастье столь обыкновенны и продолжительны. Нѣтъ сомнѣнія, что на холмѣ Кіевскомъ и на берегу Волхова, гдѣ стоялъ Перунъ, были храмы, конечно не огромные и не великолѣпные, но сообразные съ простотою тогдашнихъ нравовъ и съ малымъ свѣдѣніемъ людей въ искусствѣ зодческомъ.
Несторъ также не упоминаетъ о жрецахъ въ Россіи; но всякая народная Вѣра предполагаетъ обряды, коихъ совершеніе поручается нѣкоторымъ избраннымъ людямъ, уважаемымъ за ихъ добродѣтель и мудрость, дѣйствительную или мнимую. По крайней мѣрѣ всѣ другіе народы Славянскіе имѣли жрецовъ, блюстителей Вѣры, посредниковъ между совѣстію людей и богами. Не только въ капищахъ, но и при всякомъ священномъ деревѣ, при всякомъ обожаемомъ источникѣ находились особенные хранители, которые жили подлѣ оныхъ, въ маленькихъ хижинахъ, и питались жертвою, приносимою ихъ божествамъ. Они пользовались народнымъ уваженіемъ, имѣли исключительное право отпускать себѣ длинную бороду, сидѣть во время жертвоприношеній и входить во внутренность святилища. Воинъ, совершивъ какое нибудь счастливое предпрія-
