Теперь все дѣло объяснилось; нѣсколько человѣкъ казаковъ, рыская по обыкновенію по всѣмъ мѣстамъ, заѣхали и въ пустую деревню посмотрѣть, нѣть ли чего или кого; оттуда пустились въ монастырь, и увидя подъ горою конный отрядъ, сочли его за непріятельскій, и пока совѣщались между собою: гикнуть на него или нѣтъ? храбрецы мои, сочтя ихъ также за непріятелей, не разсудили за благо этого дождаться, и слѣдуя примѣру негодяя унтеръ-офицера, бросились скакать въ разныя стороны. Это разсыпное бѣгство и быстрота лошадей ихъ, спасли отъ преслѣдованія казаковъ, которые взъѣхавъ на гору, осмотрѣли монастырь, и не нашедъ ничего и никого, отправились обратно; но увидя меня съ тремя уланами, приняли за тѣхъ же, по ихъ мнѣнію, Французовъ, которые отъ одного вида ихъ бѣжали, и если бъ я не подъѣхала къ нимъ съ вопросомъ, то они ударили бы на насъ съ пиками. — Ужъ мы хотѣли было принять васъ хорошенько! сказалъ одинъ бравый казакъ лѣтъ пятидесяти. — Куда вамъ,
Теперь все дело объяснилось; несколько человек казаков, рыская, по обыкновению, по всем местам, заехали и в пустую деревню посмотреть, неть ли чего или кого; оттуда пустились в монастырь и, увидя под горою конный отряд, сочли его за неприятельский, и пока совещались между собою: гикнуть на него или нет, — храбрецы мои, сочтя их также за неприятелей, не рассудили за благо этого дождаться, и, следуя примеру негодяя унтер-офицера, бросились скакать в разные стороны. Это рассыпное бегство и быстрота лошадей их спасли от преследования казаков, которые, взъехав на гору, осмотрели монастырь и, не нашед ничего и никого, отправились обратно; но, увидя меня с тремя уланами, приняли за тех же, по их мнению, французов, которые от одного вида их бежали, и если б я не подъехала к ним с вопросом, то они ударили бы на нас с пиками. «Уж мы хотели было принять вас хорошенько!» — сказал один бравый казак лет пятидесяти. «Куда вам,
