положеніе опять дало жизни всѣмъ моимъ ощущеніямъ! Сердце мое полно чувствъ, голова мыслей, плановъ, мечтаній, предположеній; воображеніе мое рисуетъ мнѣ картины, блистающія всѣми лучами и цвѣтами, какіе только есть въ царствѣ природы и возможностей. Какая жизнь, какая полная, радостная, дѣятельная жизнь! Какъ сравнить ее съ тою, какую вела я въ Домбровицѣ! Теперь каждый день, каждый часъ я живу, и чувствую что живу: о въ тысячу, въ тысячу разъ превосходнѣе теперешній родъ жизни!... Балы, танцы, волокитства, музыка,... о Боже! какія пошлости, какія скучныя занятія!...
— Право, я не думала, что найду употребленіе тому вину, котораго раздаютъ намъ по двѣ рюмки каждый день наровнѣ съ солдатами; но видно не надобно ни чѣмъ пренебрегать: вчера, проходя одно селеніе, должно было нашему эскадрону итти черезъ узкую плотину; какое-то затрудненіе, встрѣтившееся переднему отдѣленію, заставило эскадронъ остановиться; другіе, подходя,
положение опять дало жизни всем моим ощущениям! Сердце мое полно чувств, голова мыслей, планов, мечтаний, предположений; воображение мое рисует мне картины, блистающие всеми лучами и цветами, какие только есть в царстве природы и возможностей. Какая жизнь, какая полная, радостная, деятельная жизнь! Как сравнить ее с тою, какую вела я в Домбровице! Теперь каждый день, каждый час я живу и чувствую, что живу: о, в тысячу, в тысячу раз превосходнее теперешний род жизни!.. Балы, танцы, волокитства, музыка… о, боже! какие пошлости, какие скучные занятия!..
— Право, я не думала, что найду употребление тому вину, которого раздают нам по две рюмки каждый день наравне с солдатами; но, видно, не надобно ничем пренебрегать: вчера, проходя одно селение, должно было нашему эскадрону идти через узкую плотину; какое-то затруднение, встретившееся переднему отделению, заставило эскадрон остановиться; другие, подходя,
