конецъ собачка моя пришла и сѣла за воротами. Услышавъ лай ея, я выглянула въ окно, и не могла не разсмѣяться, увидѣвъ что она, какъ большая, подняла мордочку къ верху и завыла. Но я дорого заплатила за этотъ смѣхъ! Сердце мое и теперь обливается кровью при воспоминаніи этого воя! это было предчувствіе.... Я взяла бѣглеца моего въ горницу, и видя что онъ весь мокръ отъ росы, положила его на подушку и закрыла своимъ архалухомъ; онъ тотчасъ заснулъ; но увы! не спала его злая участь. Черезъ часъ я одѣлась и хотѣла по обыкновенію итти гулять. Что̀-то говорило мнѣ, чтобъ я шла одна.... Но когда жъ мы слушаемъ тайныхъ предостереженій! они такъ тихи, такъ кротки..... Я сняла архалухъ съ спящей собачки: пойдемъ гулять Амуръ! Амуръ вскочилъ и запрыгалъ. Мы пошли; онъ бѣжалъ передо мною.
Черезъ часъ я уже несла его на рукахъ, блѣдная, трепеща всѣми членами. Онъ еще дышалъ; но какъ!!... Духъ проходилъ
конец собачка моя пришла и села за воротами. Услышав лай ее, я выглянула в окно и не могла не рассмеяться, увидев, что она, как большая, подняла мордочку кверху и завыла. Но я дорого заплатила за этот смех! Сердце мое и теперь обливается кровью при воспоминании этого воя! Это было предчувствие… Я взяла беглеца моего в горницу и, видя, что он весь мокр от росы, положила его на подушку и закрыла своим архалухом. Он тотчас заснул, но, увы! не спала его злая участь. Через час я оделась и хотела, по обыкновению, идти гулять. Что-то говорило мне, чтоб я шла одна… Но когда ж мы слушаем тайных предостережений! Они так тихи, так кротки… Я сняла архалух со спящей собачки: «Пойдем гулять, Амур!» Амур вскочил и запрыгал. Мы пошли; он бежал передо мною.
Через час я уже несла его на руках бледная, трепеща всеми членами. Он еще дышал, но как!!. Дух проходил
