лѣгу и поѣхали. На первой станціи, когда надобно было платить прогоны, я вынула кошелекъ чтобы достать деньги, и очень удивилась что изъ осьми червонцевъ двухъ не доставало. Я старалась припомнить, не оставляла ль кошелька на столѣ или на постѣлѣ, когда уходила гулять; но нѣтъ, кажется онъ всегда былъ со мною. Наконецъ я вспомнила, и отъ всей души обрадовалась: червонцы вѣрно запали въ ассигнацію, которая лежала вмѣстѣ съ ними въ кошелькѣ, и была свернута ввосьмеро чтобы умѣститься въ немъ; я вынула ее и отдала нищему у парома, не развертывая; и такъ онъ получилъ отъ Промысла Божія ту помощь, которую я подала ему, но едва не испортила какимъ-то сатанинскимъ расчетомъ! Впрочемъ одно только чудовище способно дать бѣдному такую помощь, въ недѣйствительности которой было бъ оно увѣрено! Нѣтъ, отдавая ассигнацію, я думала только что ее возьмутъ въ гораздо меньшей цѣнѣ чего она стоитъ, и что на станціяхъ не брали ее потому что видѣли
легу и поехали. На первой станции, когда надобно было платить прогоны, я вынула кошелек, чтобы достать деньги, и очень удивилась, что из восьми червонцев двух не доставало. Я старалась припомнить, не оставляла ль кошелька на столе или на постели, когда уходила гулять, но нет, кажется, он всегда был со мною. Наконец я вспомнила и от всей души обрадовалась: червонцы, верно, запали в ассигнацию, которая лежала вместе с ними в кошельке, и была свернута ввосьмеро чтобы уместиться в нем. Я вынула ее и отдала нищему у парома, не развертывая, и так он получил от промысла божия ту помощь, которую я подала ему, но едва не испортила каким-то сатанинским расчетом! Впрочем, одно только чудовище способно дать бедному такую помощь, в недействительности которой было б оно уверено! Нет, отдавая ассигнацию, я думала только, что ее возьмут в гораздо меньшей цене, чего она стоит, и что на станциях не брали ее, потому что видели
