и вѣтромъ спустился на насъ рѣкою, и нещадно поливалъ беззащитныхъ уланъ. Пока мы успѣли надѣть свои плащи, все уже было мокро на насъ; проводники насъ водили Богъ знаетъ гдѣ, и короткій переходъ растянулся такъ, что мы пришли на квартиры въ глубокую полночь.
Мокрые, дрожащіе, обрызганные красною глиной, остановились мы наконецъ передъ пышнымъ за̀мкомъ барона N***. Ахъ, съ какою радостію спрыгнула я съ лошади; мнѣ не вѣрилось что я уже на землѣ. Цѣлой день на конѣ! цѣлой день подъ дождемъ! Члены мои совсѣмъ одеревянѣли! Такой переходъ надолго останется въ памяти.
Что̀ жъ ты всталъ съ лошади, Александровъ? спросилъ ротмистръ; развѣ ты забылъ что ты дежурный? садись опять и разведи людей по квартирамъ. — Я могу это сдѣлать и пѣшкомъ, ротмистръ, отвѣчала я, и взявъ въ поводъ своего Урагана, пошла было передъ эскадрономъ; ротмистръ усовѣстился: воротись Александровъ! людей размѣститъ унтеръ-офицеръ…
и ветром спустился на нас рекою, и нещадно поливал беззащитных улан. Пока мы успели надеть свои плащи, все уже было мокро на нас; проводники нас водили бог знает где, и короткий переход растянулся так, что мы пришли на квартиры в глубокую полночь.
Мокрые, дрожащие, обрызганные красною глиной остановились мы наконец перед пышным замком барона N. Ах, с какою радостию спрыгнула я с лошади; мне не верилось, что я уже на земле. Целый день на коне! целый день под дождем! Члены мои совсем одеревенели! Такой переход надолго останется в памяти.
— Что ж ты встал с лошади, Александров? — спросил ротмистр. — Разве ты забыл что ты дежурный? Садись опять и разведи людей по квартирам.
— Я могу это сделать и пешком, ротмистр, — отвечала я и, взяв в повод своего Урагана, пошла было перед эскадроном; ротмистр усовестился:
— Воротись Александров! Людей разместит унтер-офицер…
