завтра въ восемь часовъ утра эскадронъ вашъ выйдетъ отсюда. — Поздравляю васъ, любезный хозяинъ! вѣсть эта конечно радостнѣе вамъ, нежели мнѣ; теперь время не слишкомъ благопріятно для похода: и дождь, и снѣгъ, и холодъ, и пыль, все вмѣстѣ! Я думалъ, мы дождемся здѣсь пока весна установится прочно. — Что̀ жь дѣлать! когда велятъ, надобно итти. Сказавъ это, хозяинъ поклонился мнѣ съ ироническою усмѣшкою, и отправился пить свое грѣтое пиво.
Итакъ походъ! да и къ лучшему, итти, такъ итти; на этихъ квартирахъ мы только безполезно разнѣживаемся; привыкаемъ къ лакомствамъ, ласкамъ, угожденіямъ; бѣлыя атласныя ручки легонько треплютъ по щекѣ; рвутъ нѣжно за ушко; даютъ конфектъ, варенья; стелютъ мягкую постель, и какъ легко, какъ пріятно свыкаться! Совсѣмъ этимъ вдругъ походъ, вдругъ надобно перейти отъ нѣги къ суровостямъ, пересѣсть съ бархатной софы на бурнаго коня, и такъ далѣе: во всемъ контрастъ! Я не успѣла
завтра в восемь часов утра эскадрон ваш выйдет отсюда». — «Поздравляю вас, любезный хозяин! весть эта, конечно, радостнее вам, нежели мне; теперь время не слишком благоприятно для похода: и дождь, и снег, и холод, и пыль, всё вместе! Я думал, мы дождемся здесь, пока весна установится прочно». — «Что ж делать! когда велят, надобно идти». Сказав это, хозяин поклонился мне с ироническою усмешкою и отправился пить свое гретое пиво.
Итак, поход! да и к лучшему, идти, так идти; на этих квартирах мы только бесполезно разнеживаемся; привыкаем к лакомствам, ласкам, угождениям; белые атласные ручки легонько треплют по щеке; рвут нежно за ушко; дают конфет, варенья; стелют мягкую постель, и как легко, как приятно свыкаться! Со всем этим вдруг поход, вдруг надобно перейти от неги к суровостям, пересесть с бархатной софы на бурного коня и так далее: во всем контраст! Я не успела
