ляютъ!… Оглушенная этою выпалкой, поѣхала я опять къ проклятому лѣсу, но тамъ были уже непріятельскіе стрѣлки. — Куда ты ѣдешь, Александровъ? спросилъ меня офицеръ лейбъ-эскадрона, находившійся въ передней линіи нашихъ стрѣлковъ. Я отвѣчала, что Штакельбергъ прогналъ меня искать моихъ фуражировъ. — А ты ужели ихъ потерялъ? — Я разсказала. — Это, братецъ, пустяки, фуражиры твои вѣрно прошли безопасно окольными дорогами, и теперь должны быть въ селеніи, занятомъ заводными лошадьми нашего арріергарда; ступай туда. — Я послѣдовала его совѣту, и въ самомъ дѣлѣ нашла своихъ людей съ ихъ вьюками сѣна въ этомъ селѣ. На вопросъ: длячего не дожидались меня? сказали, что услыша скачку и пальбу въ лѣсу, думали что это непріятель, и не желая вовсе быть взятыми въ плѣнъ, уѣхали дальше, верстъ за восемь; нашли тамъ сѣно, навьючили имъ лошадей, и пріѣхали ожидать меня здѣсь. Я отвела ихъ въ полкъ, представила Шттельбергу, и поѣхала прямо къ главнокомандующему.
ляют!.. Оглушенная этою выпалкой, поехала я опять к проклятому лесу, но там были уже неприятельские стрелки. «Куда ты едешь, Александров?» — спросил меня офицер лейб-эскадрона, находившийся в передней линии наших стрелков. Я отвечала, что Штакельберг прогнал меня искать моих фуражиров. «А ты ужели их потерял?» Я рассказала. «Это, братец, пустяки, фуражиры твои, верно, прошли безопасно окольными дорогами и теперь должны быть в селении, занятом заводными лошадьми нашего арьергарда; ступай туда». Я последовала его совету и в самом деле нашла своих людей с их вьюками сена в этом селе. На вопрос: «Для чего не дожидались меня?» — сказали, что услыша скачку и пальбу в лесу, думали что это неприятель и, не желая вовсе быть взятыми в плен, уехали дальше, верст за восемь; нашли там сено, навьючили им лошадей и приехали ожидать меня здесь. Я отвела их в полк, представила Шттельбергу и поехала прямо к главнокомандующему.
