не переставая, съ такими ужасными завываніями, визгами, перекатами и нѣкоторымъ родомъ стона, что страхъ овладѣлъ и сердцемъ и умомъ моимъ, и я оборотилась было назадъ чтобъ убѣжать; однако жъ стыдъ этого столь необыкновеннаго для меня поступка, и еще большій стыдъ сдѣлать его извѣстнымъ своимъ товарищамъ, заставили меня образумиться и продолжать свой путь. Я вынула саблю и пошла на встрѣчу неистовому воплю, который ревѣлъ, вылъ и грохоталъ все съ одинакою силою. Напрягая зрѣніе, чтобы увидѣть что за существо появилось въ полѣ, я не могла ничего усмотрѣть, и мнѣ нужна была вся сила разсудка и вѣры, чтобъ не счесть этого вопля, воплемъ злаго духа. Прошедъ еще съ полверсты, я увидѣла наконецъ нѣчто черное, приближающееся ко мнѣ и кричащее неистово. Я пошла скорѣе; недоходя шаговъ сто, увидѣла я что это крестьянинъ, огромнаго роста; увѣрясь тогда что это не звѣрь, не чудовище, не злой духъ, но просто человѣкъ, я положила саблю въ ножны, и
не переставая, с такими ужасными завываниями, визгами, перекатами и некоторым родом стона, что страх овладел и сердцем и умом моим, и я оборотилась было назад, чтоб убежать; однако ж стыд этого столь необыкновенного для меня поступка и еще больший стыд сделать его известным своим товарищам заставили меня образумиться и продолжать свой путь. Я вынула саблю и пошла навстречу неистовому воплю, который ревел, выл и грохотал все с одинакою силою. Напрягая зрение, чтобы увидеть, что за существо появилось в поле, я не могла ничего усмотреть, и мне нужна была вся сила рассудка и веры, чтоб не счесть этого вопля воплем злого духа. Прошед еще с полверсты, я увидела наконец нечто черное, приближающееся ко мне и кричащее неистово. Я пошла скорее; не доходя шагов сто, увидела я, что это крестьянин огромного роста; уверясь тогда, что это не зверь, не чудовище, не злой дух, но просто человек, я положила саблю в ножны и,
