Я не играю въ карты, не пью вина, ничего не покупаю; но какъ только обращу ассигнаціи въ серебро, то эти злотые, гроши, двудестувки сведутъ меня съ ума и разсыплются какъ прахъ. Стыдно мнѣ просить опять, и еще такъ скоро, у Государя денегъ, а нѣтъ другаго средства; отецъ не дастъ, да я и сама ни зачто не стану безпокоить добраго моего родителя. Ахъ, онъ такъ не богатъ! и уже старъ! Увижу-ли я это счастливое время, когда въ состояніи буду помогать ему! Благословитъ-ли меня Богъ этою радостью! Буду-ль я покоить старость отца моего! Заплачу-ль ему за попеченія въ дѣтствѣ моемъ! О, верхъ благополучія покорныхъ дѣтей, достигну ли я тебя!
— Государь пожаловалъ мнѣ тысячу рублей; я получила ихъ отъ Аракчеева, который пишетъ ко мнѣ, «что заступя мѣсто Графа Ливена при Государѣ, взялъ вмѣстѣ съ прочими дѣлами ту обязанность, которою возложено на него, доводить до свѣдѣнія Императора всѣ мои просьбы
Я не играю в карты, не пью вина, ничего не покупаю; но как только обращу ассигнации в серебро, то эти злотые, гроши, двудестувки сведут меня с ума и рассыплются как прах. Стыдно мне просить опять, и еще так скоро, у государя денег, а нет другого средства; отец не даст, да я и сама ни за что не стану беспокоить доброго моего родителя. Ах, он так небогат! и уже стар! Увижу ли я это счастливое время, когда в состоянии буду помогать ему! Благословит ли меня бог этою радостью! Буду ль я покоить старость отца моего! Заплачу ль ему за попечения в детстве моем! О, верх благополучия покорных детей, достигну ли я тебя!
Государь пожаловал мне тысячу рублей; я получила их от Аракчеева, который пишет ко мне, что, «заступя место графа Ливена при государе, взял вместе с прочими делами ту обязанность, которою возложено на него доводить до сведения императора все мои просьбы
