кладная повозка моя была теперь несравненно полнѣе, нежели прежде, и мнѣ страшныя хлопоты были перетаскивать все это самой. Я не взяла съ собой человѣка, да и не могла взять.
Возвратясь къ моимъ товарищамъ и къ моимъ любимымъ занятіямъ, я чувствую себя счастливѣйшимъ существомъ въ мірѣ! Дни мои проходятъ весело и безмятежно. Встаю всегда съ разсвѣтомъ и тотчасъ иду гулять въ поле; возвращаюсь передъ окончаніемъ уборки лошадей, то есть, къ восьми часамъ утра; въ квартирѣ готова уже моя лошадь подъ сѣдломъ; я сажусь на нее и ѣду опять въ поле, гдѣ учу взводъ свой часа съ полтора; послѣ этого уѣзжаю въ штабъ или къ эскадронному командиру, гдѣ и остаюсь до вечера.
За уроки верховой ѣзды, я подарила Вихману свою негодную лошадь; онъ велѣлъ заложить ее въ дрожки, и къ удивленію нашему она сдѣлалась прекраснымъ конемъ: итакъ оглобли были та сфера, которую назначила ей природа. Такъ я думаю, и съ человѣкомъ бываетъ! Онъ будетъ хорошъ,
кладная повозка моя была теперь несравненно полнее, нежели прежде, и мне страшные хлопоты были перетаскивать все это самой. Я не взяла с собой человека, да и не могла взять.
Возвратясь к моим товарищам и к моим любимым занятиям, я чувствую себя счастливейшим существом в мире! Дни мои проходят весело и безмятежно. Встаю всегда с рассветом и тотчас иду гулять в поле; возвращаюсь перед окончанием уборки лошадей, то есть к восьми часам утра; в квартире готова уже моя лошадь под седлом; я сажусь на нее и еду опять в поле, где учу взвод свой часа с полтора; после этого уезжаю в штаб или к эскадронному командиру, где и остаюсь до вечера.
За уроки верховой езды я подарила Вихману свою негодную лошадь; он велел заложить ее в дрожки, и, к удивлению нашему, она сделалась прекрасным конем: итак, оглобли были та сфера, которую назначила ей природа. Так, я думаю, и с человеком бывает! Он будет хорош,
