Ну, да гдѣ ты скоро привыкнешь… Она было пошла, но опять воротилась: не прикажете ли сдѣлать чаю? въ двѣ минуты будетъ готовъ! — Сдѣлай, милая Наталья. — Ахъ, матушка, барышня! вы все такія же добрыя какъ и прежде! Наталья опять начала разговаривать: Я сію минуту сдѣлаю чай! да какъ же васъ теперь зовутъ, барышня? вы, вотъ я слышу, говорите не такъ уже какъ прежде. — Зови такъ, Наталья, какъ будутъ звать другіе. — А какъ будутъ звать другіе, матушка?.. батюшка! извините… — Полно, Наталья! поди принеси чаю! Болтунья пошла, но опять воротилась звать съ собою марса и мустафу; они оба лежали у ногъ моихъ и ворчали на Наталью, когда она вызывала ихъ. — Прогоните ихъ, барышня, имъ надо быть на дворѣ. — Послѣ, послѣ, Наталья! Сдѣлай милость ступай за чаемъ, мнѣ смерть холодно. — Наталья побѣжала бѣгомъ, а я осталась размышлять о томъ, что подобныя сцены повторятся не только всѣми дворовыми людьми, но и всѣми знакомыми отца моего. Воображая
Ну, да где ты скоро привыкнешь… Она было пошла, но опять воротилась: не прикажете ли сделать чаю? в две минуты будет готов!» — «Сделай, милая Наталья». — «Ах, матушка, барышня! вы всё такие же добрые как и прежде!» Наталья опять начала разговаривать: «Я сию минуту сделаю чай! да как же вас теперь зовут, барышня? вы, вот я слышу, говорите не так уже как прежде». — «Зови так, Наталья, как будут звать другие». — «А как будут звать другие, матушка?.. батюшка! извините…» — «Полно, Наталья! поди принеси чаю!» Болтунья пошла, но опять воротилась звать с собою Марса и Мустафу; они оба лежали у ног моих и ворчали на Наталью, когда она вызывала их. «Прогоните их, барышня, им надо быть на дворе». — «После, после, Наталья! Сделай милость ступай за чаем, мне смерть холодно». Наталья побежала бегом, а я осталась размышлять о том, что подобные сцены повторятся не только всеми дворовыми людьми, но и всеми знакомыми отца моего. Воображая
