своей бричкѣ. Въ два часа панна Новицкая окончила дѣла свои, состоявшія въ покупкѣ сахара, чая, шоколада и тому подобныхъ вещей. Мы поѣхали. Дѣвица расположена была разговаривать со мной и зачинала нѣсколько разъ; но я отвѣчала только — да, и нѣтъ! и то не всегда кстати, потому что не любя Польскаго языка, я не старалась ему научиться и была въ страшномъ затрудненіи отъ говорливости моей спутницы; я чувствовала странность моего обращенія, но не знала какъ пособить этому горю и продолжала молчать. Бѣдная Новицкая! судьбѣ угодно было, чтобы изъ всѣхъ гусаръ, самый неловкій достался ей товарищемъ въ дорогѣ! Наконецъ и она замолчала, стала зѣвать, прислонилась головой къ подушкѣ, и — заснула! Такимъ пріятнымъ образомъ доѣхали мы до мѣстечка Голобъ. Новицкая тотчасъ проснулась и приказала кучеру ѣхать къ квартирѣ ротмистра Агѣева. Повозка понеслась, прыгая по ухабамъ, и остановилась передъ небольшимъ выбѣленнымъ домикомъ. — Вотъ квар-
своей бричке. В два часа панна Новицкая окончила дела свои, состоявшие в покупке сахара, чая, шоколада и тому подобных вещей. Мы поехали. Девица расположена была разговаривать со мной и зачинала несколько раз; но я отвечала только — «да» и «нет»! и то не всегда кстати, потому что, не любя польского языка, я не старалась ему научиться и была в страшном затруднении от говорливости моей спутницы; я чувствовала странность моего обращения, но не знала, как пособить этому горю и продолжала молчать. Бедная Новицкая! судьбе угодно было, чтобы из всех гусар, самый неловкий достался ей товарищем в дороге! Наконец и она замолчала, стала зевать, прислонилась головой к подушке и — заснула! Таким приятным образом доехали мы до местечка Голоб. Новицкая тотчас проснулась и приказала кучеру ехать к квартире ротмистра Агеева. Повозка понеслась, прыгая по ухабам, и остановилась перед небольшим выбеленным домиком. — «Вот квар-
