На другой день мы пошли съ Нейдгардтомъ къ графу Буксгевдену; онъ ввелъ меня къ нему въ кабинетъ и самъ тотчасъ вышелъ. Главнокомандующій встрѣтилъ меня съ ласковою улыбкою и прежде всего спросилъ: длячего васъ арестовали, гдѣ ваша сабля? Я сказала, что все мое вооруженіе взяли отъ меня въ эскадронъ. — Я прикажу, чтобъ все это вамъ отдали; солдата никуда не должно отправлять безъ оружія. Постѣ этого спросилъ, сколько мнѣ лѣтъ; и продолжалъ говорить такъ: «я много слышалъ о вашей храбрости, и мнѣ очень пріятно, что всѣ ваши начальники отозвались объ васъ самымъ лучшимъ образомъ…» Онъ замолчалъ на минуту, потомъ началъ опять: «вы не испугайтесь того что скажу вамъ; я долженъ отослать васъ къ Государю, Онъ желаетъ видѣть васъ! Но повторяю, не пугайтесь этого; Государь нашъ исполненъ милости и великодушія; вы узнаете это на опытѣ». Я однако жъ испугалась: — Государь отошлетъ меня домой, ваше сіятельство, и я умру съ печали! Я
На другой день мы пошли с Нейдгардтом к графу Буксгевдену; он ввел меня к нему в кабинет и сам тотчас вышел. Главнокомандующий встретил меня с ласковою улыбкою и прежде всего спросил: «Для чего вас арестовали, где ваша сабля?» Я сказала, что всё мое вооружение взяли от меня в эскадрон. — «Я прикажу, чтоб все это вам отдали; солдата никуда не должно отправлять без оружия». Посте этого спросил, сколько мне лет; и продолжал говорить так: «Я много слышал о вашей храбрости, и мне очень приятно, что все ваши начальники отозвались об вас самым лучшим образом…» Он замолчал на минуту, потом начал опять: «Вы не испугайтесь того, что скажу вам; я должен отослать вас к государю, он желает видеть вас! Но повторяю, не пугайтесь этого; государь наш исполнен милости и великодушия; вы узнаете это на опыте». Я однако ж испугалась: «Государь отошлет меня домой, ваше сиятельство, и я умру с печали!» Я
