уже болѣе полудня, жаръ сдѣлался несносенъ; я сошла на берегъ рѣчки, протекавшей близъ нашего стана, и легла въ высокую траву спать. Алкидъ ходилъ не подалеку отъ меня. Глубокій сонъ мой былъ прерванъ крикомъ: муштучъ!.. садись!.. и топотомъ бѣгущихъ уланъ къ лошадямъ, и съ лошадьми къ фронту; я вскочила опрометью. Вахмистръ былъ уже на конѣ и торопилъ уланъ строиться; ищу глазами Алкида, и къ ужасу моему, вижу его плывущаго черезъ рѣку прямо къ другому берегу. Въ это время вахмистръ подскакалъ ко мнѣ: ты что̀ стоишь безъ лошади!!. Нѣкогда было колебаться! я бросилась вслѣдъ за моимъ Алкидомъ, и оба вмѣстѣ вышли на противный берегъ. Въ одну минуту я замуштучила, сѣла, переплыла обратно, и стала въ свое мѣсто прежде, нежели эскадронъ совсѣмъ построился. Ну, по-крайней-мѣрѣ, молодецки поправился, сказалъ вахмистръ съ довольнымъ видомъ.
Шепенбель. Великій Боже! какой ужасъ! Мѣстечко все почти сожжено! Сколько тутъ зажарившихся людей! о, несчастные!
уже более полудня, жар сделался несносен; я сошла на берег речки, протекавшей близ нашего стана, и легла в высокую траву спать. Алкид ходил неподалеку от меня. Глубокий сон мой был прерван криком: «Муштуч!.. садись!..» — и топотом бегущих улан к лошадям, и с лошадьми к фронту; я вскочила опрометью. Вахмистр был уже на коне и торопил улан строиться; ищу глазами Алкида и, к ужасу моему, вижу его плывущего через реку прямо к другому берегу. В это время вахмистр подскакал ко мне: «Ты что стоишь без лошади!!?» Некогда было колебаться! я бросилась вслед за моим Алкидом, и оба вместе вышли на противный берег. В одну минуту я замуштучила, села, переплыла обратно и стала в свое место прежде, нежели эскадрон совсем построился. «Ну, по крайней мере молодецки поправился», — сказал вахмистр с довольным видом.
Шепенбель. Великий боже! какой ужас! Местечко все почти сожжено! Сколько тут зажарившихся людей! о, несчастные!
