Страница:История XIX века. 2 том (1800-1815)(Лависс, Рамбо 1907).djvu/192

Эта страница была вычитана

Ковно. Нею удалось сохранить около себя лишь 500—600 человѣкъ. Когда старая гвардія добралась до Кёнигсберга, она растаяла до 1.500 человѣкъ, изъ которыхъ только 500 въ состояніи были носить оружіе. Отъ молодой гвардіи не осталось ничего.

Размѣры бѣдствія. — Обыкновенно считаютъ, что русскую границу въ іюнѣ 1812 года перешло около 420.000 человѣкъ, которыхъ потомъ уже въ предѣлахъ Россіи догнали еще 113.000 человѣкъ; всего 533.000 солдатъ. Изъ всей этой массы обратно переправились черезъ Нѣманъ въ декабрѣ 1812 года около 18.000 человѣкъ. Надо присоединить сюда 55.000 уцѣлѣвшихъ въ корпусахъ Макдональда, Ренье, Шварценберга. Около 50.000 дезертировали въ самомъ началѣ кампаніи. Около 130.000 остались въ плѣну въ Россіи. Такимъ образомъ, число погибшихъ въ Россіи отъ лишеній, болѣзней, мороза, непріятельскаго огня и крестьянской мести можно исчислить въ 250.000 человѣкъ. Даже изъ тѣхъ, кто добрался домой, многіе ли пережили вынесенныя страданія!

Для Наполеона бѣдствіе было непоправимо. Нанесенъ былъ ударъ не только его военному могуществу, но и всей его европейской политической системѣ. Съ истребленіемъ его польскихъ полковъ рушилось все дѣло возрожденія Польши, начатое образованіемъ великаго герцогства Варшавскаго. Съ истребленіемъ его нѣмецкихъ полковъ рушились его Рейнскій союзъ, его королевство Вестфалія, всѣ его планы созданія Германіи, подвластной Франціи. Печаль, вызванная этимъ огромнымъ бѣдствіемъ въ другихъ странахъ Европы: въ Голландіи, Бельгіи, Швейцарии во всей Италіи, отъ Милана до Неаполя и отъ Венеціи до Турина, даже вплоть до иллирійскихъ провинщй, — эта печаль подготовила распаденіе наполеоновской имперіи на мелкія части. Погибшіе въ Россіи вѣдь были главнымъ образомъ нѣмецкіе, итальянскіе, польскіе и иные генералы, офицеры и солдаты разныхъ націй, которые вѣрили въ звѣзду императора и обезпечивали ему вѣрность своихъ соотечественниковъ; вѣдь это были чужеземные полки, которые онъ закалилъ въ бою, артиллерія, которую онъ организовалъ, солдаты, которые научились выкрикивать на всѣхъ языкахъ Европы „да здравствуетъ императоръ!“ и рисковать своею жизнью за его похвалу въ Бюллетеняхъ или за крестъ его Почетнаго легіона. Наполеоновская Европа была прежде всего Европой военныхъ лагерей и полей битвъ. И вотъ она почти цѣликомъ осталась на равнинахъ Россіи. Ея мѣсто готовилась занять другая Европа; она заявила о своемъ пришествіи 30 декабря 1612 года неожиданной измѣной Іорка фонъ Вартенбурга. Наполеонъ въ гордынѣ своей вооружилъ противъ Россіи двѣнадцать народовъ и, такъ сказать, передвинулъ Европу съ запада на востокъ, отъ Сены до Москва-рѣки. Александръ вооружилъ теперь не меньшее количество народовъ противъ французскаго Цезаря, и на этотъ разъ потокъ вооруженныхъ массъ долженъ былъ направиться съ востока на западъ, отъ Нѣмана къ Сенѣ, увлекая въ своемъ теченіи націю за націей, армію за арміей — всѣхъ тѣхъ, кто еще недавно привѣтствовалъ орловъ Наполеона.


Тот же текст в современной орфографии

Ковно. Нею удалось сохранить около себя лишь 500—600 человек. Когда старая гвардия добралась до Кёнигсберга, она растаяла до 1.500 человек, из которых только 500 в состоянии были носить оружие. От молодой гвардии не осталось ничего.

Размеры бедствия. — Обыкновенно считают, что русскую границу в июне 1812 года перешло около 420.000 человек, которых потом уже в пределах России догнали еще 113.000 человек; всего 533.000 солдат. Из всей этой массы обратно переправились через Неман в декабре 1812 года около 18.000 человек. Надо присоединить сюда 55.000 уцелевших в корпусах Макдональда, Ренье, Шварценберга. Около 50.000 дезертировали в самом начале кампании. Около 130.000 остались в плену в России. Таким образом, число погибших в России от лишений, болезней, мороза, неприятельского огня и крестьянской мести можно исчислить в 250.000 человек. Даже из тех, кто добрался домой, многие ли пережили вынесенные страдания!

Для Наполеона бедствие было непоправимо. Нанесен был удар не только его военному могуществу, но и всей его европейской политической системе. С истреблением его польских полков рушилось всё дело возрождения Польши, начатое образованием великого герцогства Варшавского. С истреблением его немецких полков рушились его Рейнский союз, его королевство Вестфалия, все его планы создания Германии, подвластной Франции. Печаль, вызванная этим огромным бедствием в других странах Европы: в Голландии, Бельгии, Швейцарии во всей Италии, от Милана до Неаполя и от Венеции до Турина, даже вплоть до иллирийских провинщй, — эта печаль подготовила распадение наполеоновской империи на мелкие части. Погибшие в России ведь были главным образом немецкие, итальянские, польские и иные генералы, офицеры и солдаты разных наций, которые верили в звезду императора и обеспечивали ему верность своих соотечественников; ведь это были чужеземные полки, которые он закалил в бою, артиллерия, которую он организовал, солдаты, которые научились выкрикивать на всех языках Европы «да здравствует император!» и рисковать своею жизнью за его похвалу в Бюллетенях или за крест его Почетного легиона. Наполеоновская Европа была прежде всего Европой военных лагерей и полей битв. И вот она почти целиком осталась на равнинах России. Её место готовилась занять другая Европа; она заявила о своем пришествии 30 декабря 1612 года неожиданной изменой Йорка фон Вартенбурга. Наполеон в гордыне своей вооружил против России двенадцать народов и, так сказать, передвинул Европу с запада на восток, от Сены до Москва-реки. Александр вооружил теперь не меньшее количество народов против французского Цезаря, и на этот раз поток вооруженных масс должен был направиться с востока на запад, от Немана к Сене, увлекая в своем течении нацию за нацией, армию за армией — всех тех, кто еще недавно приветствовал орлов Наполеона.