себя „такое обязательство, какое Вѣнскому двору угодно будетъ поставить“. Наполеонъ писалъ своему послу въ Петербурге, Коленкуру, что война между Франціей и Россіей можетъ вспыхнуть въ любомъ изъ двухъ случаевъ; во-первыхъ, если нарушенъ будетъ Тильзитскій договоръ; во-вторыхъ, если русскіе перейдутъ Дунай.
Послѣдствія континентальной блокады для Россіи. — Континентальная блокада налагала тяжелыя лишенія на всю Европу, какъ и на самое Францію. А между тѣмъ, какъ отъ своихъ вассаловъ, такъ и отъ союзниковъ Наполеонъ настойчиво требовалъ проведенія этой системы съ безжалостною строгостью. Особенно обвинялъ онъ нейтральныхъ, наприм., американцевъ, флагомъ которыхъ прикрывались англійскія суда, нагруженныя англійскими товарами. Но вотъ въ 1810 году по Балтійскому и Нѣмецкому морю блуждало шестьсотъ судовъ, нейтральныхъ или якобы нейтральныхъ; всѣ они искали мѣста выгрузки и, отвергнутыя Россіей, находили возможность сваливать свой грузъ въ нѣкоторыхъ нѣмецкихъ гаваняхъ, при чемъ островъ Гельголандъ служилъ имъ базой для безконечнаго снабженія себя припасами. Въ письмѣ отъ 23 октября 1810 года Наполеонъ требовалъ отъ Александра, чтобы съ этими мнимыми нейтральными обходились со всею строгостью. Россія страдала отъ перерыва торговыхъ сношеній съ Великобританіей, ибо русское помѣстное дворянство нуждалось въ Англіи для сбыта хлѣба, конопли, сала и лѣса со своихъ помѣстій. Наоборотъ, торговля съ Франціей, цѣликомъ сводившаяся ко ввозу предметовъ роскоши и винъ, была для русскихъ только убыточна. Между тѣмъ какъ турецкая война закрывала для вывоза Черное море и Востокъ, континентальная блокада закрывала передъ ними сѣверныя моря. Рубль, стоившій 67 копеекъ еще въ 1807 году, въ 1810 г. стоилъ только 25 копеекъ. Какъ могли наполовину разоренные помѣщики справиться съ налогами? Отсюда оскудѣніе казны и полное ослабленіе военной мощи Россіи. По совѣту Сперанскаго, царь обнародовалъ декабрьскій тарифъ 1810 года. Этотъ тарифъ, больше всего затрогивавшій торговлю съ Франціей, налагалъ пошлину въ 80 рублей на бочку вина, совершенно воспрещалъ привозъ водки и предметовъ роскоши. Данъ былъ приказъ сжигать всякій товаръ, привезенный контрабандой. Наполеонъ увидѣлъ въ этихъ мѣрахъ нарушеніе статьи 7-й Тильзитскаго трактата и обнаружилъ сильнѣйшій гнѣвъ. Онъ поручилъ своему министру написать Коленкуру: „Императоръ сказалъ мнѣ, что онъ лучше желалъ бы получить пощечину, чѣмъ видѣть сожженіе произведеній промышленнаго труда своихъ подданныхъ“. Могъ ли онъ „на той высотѣ славы, куда онъ поднялся“, терпѣть „то, чего не стерпѣлъ бы даже Людовикъ XV, дремавшій въ объятіяхъ m-me дю Барри?“ На эти представленія русскіе отвѣчали, что это — дѣла внутренняго управленія, что такое сожженіе практикуется со времени Екатерины II, что Наполеонъ и самъ повсюду велитъ сжигать контрабанду; что Россія, лишенная для своего вывоза какихъ-либо рынковъ, имѣетъ право стеснять ввозъ, который грозить ей разореніемъ. Наполеонъ упиралъ на то, что Россія не предупредила его, что сожженіе — пріемъ слишкомъ оскорбительный, и т. п. Къ этимъ обвиненіямъ присоединился цѣлый рядъ другихъ одинаково щекотливыхъ вопросовъ.
Разочарованіе Россіи въ шведскихъ и восточныхъ дѣлахъ. — Не то для удовлетворенія собственныхъ своихъ вожделѣній, не то изъ желанія выполнить условія Тильзитскаго договора, Россія навязала себѣ цѣлыхъ пять, войнъ: во-первыхъ, войну съ Англіей, — единственнымъ ея результатомъ пока было плѣненіе флота Сенявина, укрывшагося въ устьѣ рѣки
себя «такое обязательство, какое Венскому двору угодно будет поставить». Наполеон писал своему послу в Петербурге, Коленкуру, что война между Францией и Россией может вспыхнуть в любом из двух случаев; во-первых, если нарушен будет Тильзитский договор; во-вторых, если русские перейдут Дунай.
Последствия континентальной блокады для России. — Континентальная блокада налагала тяжелые лишения на всю Европу, как и на самое Францию. А между тем, как от своих вассалов, так и от союзников Наполеон настойчиво требовал проведения этой системы с безжалостною строгостью. Особенно обвинял он нейтральных, наприм., американцев, флагом которых прикрывались английские суда, нагруженные английскими товарами. Но вот в 1810 году по Балтийскому и Немецкому морю блуждало шестьсот судов, нейтральных или якобы нейтральных; все они искали места выгрузки и, отвергнутые Россией, находили возможность сваливать свой груз в некоторых немецких гаванях, причем остров Гельголанд служил им базой для бесконечного снабжения себя припасами. В письме от 23 октября 1810 года Наполеон требовал от Александра, чтобы с этими мнимыми нейтральными обходились со всею строгостью. Россия страдала от перерыва торговых сношений с Великобританией, ибо русское поместное дворянство нуждалось в Англии для сбыта хлеба, конопли, сала и леса со своих поместий. Наоборот, торговля с Францией, целиком сводившаяся ко ввозу предметов роскоши и вин, была для русских только убыточна. Между тем как турецкая война закрывала для вывоза Черное море и Восток, континентальная блокада закрывала перед ними северные моря. Рубль, стоивший 67 копеек еще в 1807 году, в 1810 г. стоил только 25 копеек. Как могли наполовину разоренные помещики справиться с налогами? Отсюда оскудение казны и полное ослабление военной мощи России. По совету Сперанского, царь обнародовал декабрьский тариф 1810 года. Этот тариф, больше всего затрагивавший торговлю с Францией, налагал пошлину в 80 рублей на бочку вина, совершенно воспрещал привоз водки и предметов роскоши. Дан был приказ сжигать всякий товар, привезенный контрабандой. Наполеон увидел в этих мерах нарушение статьи 7-й Тильзитского трактата и обнаружил сильнейший гнев. Он поручил своему министру написать Коленкуру: «Император сказал мне, что он лучше желал бы получить пощечину, чем видеть сожжение произведений промышленного труда своих подданных». Мог ли он «на той высоте славы, куда он поднялся», терпеть «то, чего не стерпел бы даже Людовик XV, дремавший в объятиях m-me дю Барри?» На эти представления русские отвечали, что это — дела внутреннего управления, что такое сожжение практикуется со времени Екатерины II, что Наполеон и сам повсюду велит сжигать контрабанду; что Россия, лишенная для своего вывоза каких-либо рынков, имеет право стеснять ввоз, который грозить ей разорением. Наполеон упирал на то, что Россия не предупредила его, что сожжение — прием слишком оскорбительный, и т. п. К этим обвинениям присоединился целый ряд других одинаково щекотливых вопросов.
Разочарование России в шведских и восточных делах. — Не то для удовлетворения собственных своих вожделений, не то из желания выполнить условия Тильзитского договора, Россия навязала себе целых пять, войн: во-первых, войну с Англией, — единственным её результатом пока было пленение флота Сенявина, укрывшегося в устье реки
