вершенно отвлеченъ отъ ремесленной дѣятельности страны и превратится въ неподвижный капиталъ въ видѣ желѣзныхъ дорогъ, которыя на первое время могли лишь погребсти его, каковъ бы ни былъ барышъ, съ которымъ онѣ вернули бы его впослѣдствіи. Обстоятельство это привлекло на себя вниманіе парламента. Когда узнали, что въ 1844 г. было выдано концессій на сооруженіе 800 (англійскихъ) миль желѣзныхъ дорогъ,—сооруженіе, требовавшее около 190 милліоновъ гульденовъ капитала, по оцѣнкѣ, оказывавшейся вдвое ниже дѣйствительной стоимости, — тогда передъ всѣми возникъ важный вопросъ о томъ, какъ торговля и ремесло въ состояніи будутъ вынести такое значительное отвлеченіе капиталовъ изъ обращенія. Между тѣмъ, какъ разгоряченные спекулянты предсказывали, что все, сдѣланное въ нынѣшнемъ году, ничто, въ сравненіи съ тѣмъ, что́ будетъ сдѣлано въ будущемъ году, это грозное уменьшеніе капитала причиняло сильное безпокойство наиболѣе осмотрительнымъ людямъ, которые лучше понимали, въ какомъ соотношеніи стоитъ значеніе желѣзныхъ дорогъ къ значенію такого предмета, какъ поддержаніе промышленной дѣятельности въ странѣ. Эти люди предвидѣли, что новому банковому закону скоро придется пройти сквозь тяжелый искусъ. Парламентъ старался нѣсколько поостудить желѣзно-дорожную горячку и съ этою цѣлью постановилъ, что цѣны за проѣздъ должны быть сбавляемы, какъ скоро доходъ желѣзной дороги достигнетъ извѣстной нормы. Въ то же время было постановлено, что простые конспекты о выгодахъ проектируемыхъ линій недостаточны, и что торговой палатѣ должны быть представляемы подробные планы предпріятія, со включеніемъ чертежей, подраздѣленій линіий и смѣтъ расходовъ, чтобы дать возможность палатѣ надлежащимъ образомъ вникнуть, какъ въ общій планъ предпріятія, такъ и въ его частности.
Но при всемъ томъ, желѣзно-дорожная горячка 1844 г. оказалась дѣйствительно пустяками въ сравненіи съ тѣмъ, что́ произошло въ слѣдующемъ году. Торговая палата и комитеты вскорѣ оказались не въ силахъ справляться съ подваливаемой имъ работой и не знали куда дѣться отъ массы плановъ и проектовъ, поступавшихъ къ нимъ на разсмотрѣніе. Спекулянты и основатели обществъ дѣлали отчаянныя усилія, чтобы перебивать другъ у друга концессіи и чтобы опередить соперника въ представленіи плановъ на разсмотрѣніе. Спросъ на литографическія работы возросъ до громадныхъ размѣровъ. Хозяинъ одного только заведенія этого рода выписалъ изъ Бельгіи 400 литографовъ и все-таки не поспѣвалъ исполнять всѣ дѣлаемые ему заказы. Рисовальщики и печатники жили въ самомъ помѣщеніи литографіи и спали лишь урывками небольшое число часовъ, приткнувшись гдѣ-нибудь на полу или на скамьѣ. Значительная часть работы исполнялась кое какъ, а иная и вовсе не исполнялась. Лошадей нанимали за высокую плату и держали подъ замко́мъ, чтобы съ помощью ихъ успѣть въ послѣднюю минуту доста-
вершенно отвлечен от ремесленной деятельности страны и превратится в неподвижный капитал в виде железных дорог, которые на первое время могли лишь погрести его, каков бы ни был барыш, с которым они вернули бы его впоследствии. Обстоятельство это привлекло на себя внимание парламента. Когда узнали, что в 1844 году было выдано концессий на сооружение восьмисот (английских) миль железных дорог, — сооружение, требовавшее около 190 миллионов гульденов капитала, по оценке, оказывавшейся вдвое ниже действительной стоимости, — тогда перед всеми возник важный вопрос о том, как торговля и ремесло в состоянии будут вынести такое значительное отвлечение капиталов из обращения. Между тем как разгоряченные спекулянты предсказывали, что все, сделанное в нынешнем году, ничто в сравнении с тем, что будет сделано в будущем году, это грозное уменьшение капитала причиняло сильное беспокойство наиболее осмотрительным людям, которые лучше понимали, в каком соотношении стои́т значение железных дорог к значению такого предмета, как поддержание промышленной деятельности в стране. Эти люди предвидели, что новому банковому закону скоро придется пройти сквозь тяжелый искус. Парламент старался несколько поостудить железнодорожную горячку и с этою целью постановил, что цены за проезд должны быть сбавляемы, как скоро доход железной дороги достигнет известной нормы. В то же время было постановлено, что простые конспекты о выгодах проектируемых линий недостаточны, и что торговой палате должны быть представляемы подробные планы предприятия, со включением чертежей, подразделений линий и смет расходов, чтобы дать возможность палате надлежащим образом вникнуть как в общий план предприятия, так и в его частности.
Но при всем том железнодорожная горячка 1844 года оказалась действительно пустяками в сравнении с тем, что произошло в следующем году. Торговая палата и комитеты вскоре оказались не в силах справляться с подваливаемой им работой и не знали, куда деться от массы планов и проектов, поступавших к ним на рассмотрение. Спекулянты и основатели обществ делали отчаянные усилия, чтобы перебивать друг у друга концессии и чтобы опередить соперника в представлении планов на рассмотрение. Спрос на литографические работы возрос до громадных размеров. Хозяин одного только заведения этого рода выписал из Бельгии четыреста литографов и все-таки не поспевал исполнять все делаемые ему заказы. Рисовальщики и печатники жили в само́м помещении литографии и спали лишь урывками небольшое число часов, приткнувшись где-нибудь на полу или на скамье. Значительная часть работы исполнялась кое-как, а иная и вовсе не исполнялась. Лошадей нанимали за высокую плату и держали под замко́м, чтобы с помощью их успеть в последнюю минуту доста-
