душевное впечатлѣніе, на слабости противниковъ и совершается публично, съ шумомъ и блескомъ сценическаго представленія. Уже выработалась знаменитая манера всеобщаго оглушенія внезапностью и неожиданностью: сегодня — безпричинныя оскорбленія и запугиваніе, рыканіе льва; завтра — такія же ласки кошачьей лапки, кротость и даже лесть, особенно, когда первый пріемъ встрѣчалъ твердый отпоръ... Въ душѣ революціоннаго генерала разгоралась алчность міроправителя. Его хищническій взоръ выходилъ уже за предѣлы Европы, падая на широкую полосу народовъ отъ Португаліи до Индіи, отъ Швеціи до варварійцевъ Алжира и феллаховъ Египта». Въ бюджетѣ Франціи появилась. новая статья — внѣшніе доходы, т.-е. сотни милліоновъ, взимавшихся въ мирное время не только съ покоренныхъ, но и съ союзныхъ странъ.
21 iюля 1802 г., по всенародному голосованію, Наполеонъ сдѣлался пожизненнымъ консуломъ. Извѣстіе объ этомъ произвело на императора Александра самое тяжелое впечатлѣніе. «...Нужно ожидать», — писалъ нашъ канцлеръ русскому послу въ Парижѣ, — «всего отъ такой безпокойной, плодовитой на проекты головы, отъ человѣка, имѣющаго столько средствъ въ своемъ распоряженіи». На изворотливость Парижа изъ Петербурга отвѣчали холодностью и подозрительностью. Несомнѣнно уже существовалъ глубокій разладъ между Россіей и Франціей; все вело медленно, но неуклонно къ обоюдному разладу.
Наполеонъ задумалъ нанести Англіи рѣшительный ударъ посредствомъ высадки французской арміи на британскіе острова. До сихъ поръ однако остается невыясненнымъ, въ какой мѣрѣ великій полководецъ считалъ осуществимымъ такое предпріятіе, одни приготовленія къ которому повергали гордую Великобританію въ нескрываемый трепетъ. Десантъ на англійскіе берега могъ представлять обезпеченную операцію лишь при условіи господства на морѣ французскаго флота, чего, въ сущности, не было. Несчастный для французовъ опытъ египетской экспедиціи 1799 г. только что подтвердилъ эту азбучную истину. Поэтому, въ соотвѣтствіи съ величіемъ военнаго таланта Наполеона, правильнѣе остановиться на предположеніяхъ тѣхъ историковъ, которые принимаютъ грандіозныя приготовленія на берегахъ Ла-Манша за маску, подъ покровомъ которой первый консулъ готовилъ превосходную армію не столько для проблематичной, съ точки зрѣнія военнаго искусства, экспедиціи на британскіе берега, сколько для того, чтобы примѣнить это могучее орудіе гдѣ-либо на континентѣ. Поводы для того всегда могли быть изысканы.
Декретомъ 2 iюня 1803 г., по побережью океана близъ Булоня, Амблешёза и Монтрейля, были образованы постоянные лагери, гдѣ, въ баракахъ, и размѣстилась почти вся французская
