въ самомъ несчастьи доказать свое искусство и величіе; обязанный геніемъ натурѣ, прибавилъ къ ея дарамъ и силу науки; чувствовалъ свою цѣну, но хвалилъ только другихъ; отдавалъ справедливость подчиненнымъ, но огорчился бы въ глубинѣ сердца, если бы кто-нибудь изъ нихъ могъ сравняться съ нимъ талантами: судьба избавила его отъ сего неудовольствія».
Въ настоящее время мы, ознакомившись съ боевыми дѣяніями Румянцева, съ его административно-организаціонными взглядами, проводимыми имъ въ жизни, съ его мыслями о военномъ дѣлѣ, должны, не боясь преувеличенія, сказать, что Румянцевъ несомнѣнно принадлежитъ къ числу тѣхъ немногихъ, которые одарены печатью военнаго генія, и что, поэтому, онъ долженъ быть поставленъ въ немногочисленные ряды великихъ полководцевъ.
Послѣ того, что было сдѣлано Петромъ и Анной на пути разрѣшенія турецкаго вопроса, ближайшей цѣлью Екатерины на этомъ пути было завоеваніе Крыма и утвержденіе на сѣверныхъ берегахъ Чернаго моря, что, съ одной стороны, давало Россіи на югѣ естественныя границы, а съ другой — служило важнымъ этапомъ на пути обращенія Чернаго моря въ русское море и завладѣнія свободнымъ выходомъ изъ него.
При такихъ обстоятельствахъ борьба съ Турціей въ царствованіе Екатерины являлась неизбѣжной.
Несмотря, однако, на всѣ старанія французовъ, а также бѣжавшихъ въ Турцію польскихъ конфедератовъ, турецкій султанъ Мустафа II долго уклонялся отъ навязываемой ему войны и еще въ началѣ 1768 года объявилъ всѣмъ сторонникамъ войны съ Россіей, что «Турція не намѣрена вмѣшиваться въ дѣла конфедератовъ, потому что всѣ ея дѣйствія клонятся только къ охраненію ея собственной чести и спокойствія».
Вызвавъ искусственно столкновеніе между татарами и гайдамаками на р. Кодымѣ у м.м. Балты и Голты, добились того, что мусульманская кровь была пролита русскими на землѣ, принадлежавшей Портѣ.
Фактъ этотъ и послужилъ предлогомъ для объявленія намъ Турціей войны въ концѣ 1768 года.
Объявивъ Россіи войну, Турція рѣшила дѣйствовать наступательно.
Пользуясь слабой защитой нашего пограничнаго съ нею пространства, Турція предполагала произвести вторженіе въ наши предѣлы съ трехъ сторонъ: главной арміей верховнаго визиря,
