сразу). Снова утомленіе войскъ позволило начать бой лишь въ 10 час. утра.
Увидя обходъ Домбровскаго, Суворовъ двинулъ на него Баrратіона и разослалъ общее приказаніе обратить особое вниманіе на югъ. Див. Домбровскаго быстро уничтожена; лишь 300 ч. бѣжали: гроза обхода миновала, но равновѣсіе силъ (мы 23½, т., французы 35) еще не возстановилось. Наоборотъ, пришлось выручать Швейковскаго, 5 б-новъ котораго окружены были 15-ю Виктора и Руска, при чемъ гренадерскій полкъ Розенберга повернулъ даже кругомъ 3-ю шеренгу. Подъ палящимъ зноемъ, въ неравной борьбѣ, наши едва стояли на ногахъ. Судьба боя была на волоскѣ. Розенбергъ уже просилъ объ отступленіи. Суворовъ, въ изнеможеніи отъ жары, лежа въ рубашкѣ у громаднаго камня, отвѣтилъ: «Попробуйте сдвинуть этотъ камень, — не можете. Ну такъ и русскіе не отступаютъ. Извольте держаться крѣпко и ни шагу назадъ». Розенбергъ уѣхалъ.
Но вотъ самъ любимецъ Суворова Багратіонъ доложилъ, что убыль велика, ружья отъ грязи не стрѣляютъ, войска въ изнеможеніи не могутъ больше драться. Это была послѣдняя капля. «Нехорошо, князь Петръ», — сказалъ Суворовъ и, крикнувъ: «коня», — какъ былъ, въ рубашкѣ, поскакалъ къ войскамъ. Paзомъ все воскресло, усталости какъ не бывало! Мало того, когда, наведя преслѣдовавшихъ одну нашу часть французовъ на искусно скрытую батарею и придавъ этому отступленію преднамѣренный видъ («Заманивай!»), Суворовъ бросилъ Багратіона въ тыль Виктору и Руска, то ударъ былъ такъ стремителенъ, что французы сочли здѣсь свѣжія подкрѣпленія. Викторъ и Руска, отброшенные за Требію, уже не осмѣливались болѣе начинать боя.
Южное крыло французовъ было разбито, — равновѣсіе силь установилось. Но, какъ и 7-го, успѣха развить мы не могли: Меласъ опять удержалъ Фрелиха. «Тупой старикъ не могъ понять, что его роль второстепенная, и что успѣхъ сраженія вполнѣ зависитъ отъ дѣйствій праваго фланга»[1]. Только по вторичному приказанію Суворова послалъ онъ Лихтенштейна, но собралъ военный совѣтъ, постановившій, что «лѣвая колонна теперь можетъ дѣйствовать лишь оборонительно».
Лихтенштейнъ не поспѣлъ добить южное крыло французовь, но много помогъ своему центру и сѣв. крылу. Выручивъ Ферстера отъ всей див. Монришара, онъ кинулся на Оливье и Сальма, готовыхъ опрокинуть Меласа, который, забывъ постановленіе военнаго совѣта, перешелъ въ наступленіе, тѣсня французовъ за Требію.
- ↑ Петрушевскій.
