же ночь, чему и морской путь благопріятствовалъ; но по волѣ Божіей, намѣренія его не состоялись.
Въ ту жѣ ночь было надъ городомъ слѣдующее знаменіе: въ седьмомъ часу ночи, появилась надъ городомъ густая и мрачная тма, и воздухъ чрезвычайно сгустился, и начали упадать на городъ капли, подобныя слезамъ, величиною съ воловое око, и цвѣтомъ червляныя и оставались тѣ капли лежащими на земли очень долгое время. Всѣ ужаснулись и были въ непомѣрномъ страхѣ. Патріархъ же и сигклитъ, видя таковый гнѣвъ Божій, решились снова притти къ Царю и умолять его, говоря ему слѣдующее: самъ знаешь, Царь, все предсказанное о нашемъ городѣ премудрыми мужами, по волѣ Божіей за грѣхи наши, что нынѣ и сбывается съ нами. Прежде сего ты видѣлъ отшествіе отсюда на небо всякія Святыни, нынѣ же и самая тварь является плачущею,—что не иное что, какъ гибель нашего града возвѣщаетъ; а потому и молимъ тебя, изыди изъ града, да не погибнемъ всѣ вкупѣ.
Царь не внималъ ихъ моленію, но говорилъ: да будетъ воля Господня! я обѣщалъ уже вамъ не одинъ разъ, пострадать вмѣстѣ съ вами за любезное отечество наше, болѣе же за вѣру Христіанскую и за православныхъ Христіанъ!—
Махометъ Султанъ видѣвъ тму, бывшую надъ Константинополемъ, созвалъ своихъ книжниковъ и спрашивалъ ихъ, что они думаютъ о семъ, и они отвѣчали ему: «тма эта ни что иное являетъ, какъ только гибель города.» Махометъ весьма обрадовался сему, и отмѣнилъ свое намѣреніе оставить осаду города, но готовился съ возможною поспѣшностію на новую брань.
же ночь, чему и морской путь благоприятствовал; но по воле божией намерения его не состоялись.
В ту же ночь было над городом следующее знамение: в седьмом часу ночи появилась над городом густая и мрачная тма, и воздух чрезвычайно сгустился, и начали упадать на город капли, подобные слезам, величиною с воловое око, и цветом червляные и оставались те капли лежащими на земли очень долгое время. Все ужаснулись и были в непомерном страхе. Патриарх же и сигклит, видя таковой гнев божий, решились снова придти к царю и умолять его, говоря ему следующее: сам знаешь, царь, все, предсказанное о нашем городе премудрыми мужами, по воле божией за грехи наши, что ныне и сбывается с нами. Прежде сего ты видел отшествие отсюда на небо всякие святыни, ныне же и сама тварь является плачущею, что не иное что, как гибель нашего града возвещает; а потому и молим тебя, изыди из града, да не погибнем все вкупе.
Царь не внимал их молению, но говорил: «Да будет воля господня! Я обещал уже вам не один раз пострадать вместе с вами за любезное отечество наше, более же за веру христианскую и за православных христиан!»
Махомет-султан, видев тму, бывшую над Константинополем, созвал своих книжников и спрашивал их, что они думают о сем, и они отвечали ему: «Тма эта ничто иное являет, как только гибель города». Махомет весьма обрадовался сему и отменил свое намерение оставить осаду города, но готовился с возможною поспешностию на новую брань.
