мнѣ нисколько не жаль... Поѣзжайте, пожалуйста, и поскорѣй вернитесь.
Черезъ часъ Дуняша привезла двѣсти рублей.
— Больше не хотѣлъ давать, барышня... Да сперва и покупать не хотѣлъ.
— Почему?
— А справился въ какой-то своей книжкѣ, да и спрашиваетъ: зачѣмъ, молъ, дочь такого важнаго генерала продаетъ свои вещи?.. Какъ бы, говорить, не вышло какихъ-нибудь непріятностей. Насилу я уговорила его, что никакихъ непріятностей ему не будетъ... Папенька, молъ, знаетъ объ этомъ...
— Благодарю васъ, Дуняша, что уговорили... А теперь я васъ попрошу отвезти эти деньги къ моему бѣдному родственнику... Я сейчасъ напишу только письмо.
И, присѣвъ къ столику, Нина написала дядѣ небольшое, необыкновенно ласковое и деликатное, письмо, въ которомъ просила принять отъ любящей племянницы деньги и переѣхать въ лучшее помѣщеніе, сдѣлать себѣ все необходимое и ненремѣнно теплое пальто. „А то вы опять простудитесь и заболѣете, дорогой дядя“, прибавила она и кончила просьбой непремѣнно сообщить новый адресъ, какъ только здоровье дяди позволить ему переѣхать на другую квартиру.
— Передайте, Дуняша, этотъ конвертъ въ руки моему дядѣ и кланяйтесь отъ меня...
— Слушаю, барышня...
— И объ этомъ никому не говорите, Дуняша.
— Будьте покойны, добрая барышня... То-то вашъ дяденька обрадуется такимъ большимъ деньгамъ...
