Позвонили. Двери отворила супруга Ивана Захаровича. Его самого не было дома.
При видѣ посѣтителей и старшаго дворника молодая женщина видимо струсила и не знала, какъ ей быть: пускать ли непрошенньтхъ гостей или нѣтъ. Но старiій дворникъ, мигнувъ ей глазомъ, проговорилъ:
— Ея сіятельство желаютъ узнать на счетъ дѣтей, что живутъ у вась. Дозвольте осмотрѣть квартиру...
Княгиня вошла, сопровождаемая Евгеніемъ Аркадьевичемъ идворникомъ. Анютка шмыгнула вслѣдъ за ними.
По приказанію княгини, была отперта маленькая комнатка, гдѣ помѣщались племянники и племянницы Ивана Захаровича, и княгиня просто ахнула — до того ее поразила грязь этого помѣщенія. Никого изъ обитателей не было дома. Всѣ были на работѣ.
— Сколько тутъ помѣщается дѣтей? — спросила княгиня.
— Семь человѣкъ...
— Чьи это дѣти?
— Сродственники мужа.
— Не лгите... Я все знаю... Мнѣ разсказалъ одннъ мальчикъ, убѣжавшій отъ васъ... Какъ вамъ съ мужемъ не стыдно заниматься такимъ постыднымъ дѣломъ и истязать дѣтей?
Дворникъ дѣлалъ какіе-то таинственные знаки „рыжей вѣдьмѣ“.
Та бросилась въ ноги.
— Ваше сіятельство... по бѣдности... Самимъ кормиться нечѣмъ...
